Дар промолчал, отставив стакан и никак не отреагировав на реплику Кролтрейра.
— Ведь останется же? Ты не взял ее практиканткой?
— Я еще думаю, — открыв папку с делом, принялся делать вид, что изучает материалы некромант. — К старости становлюсь нерешительным, не рублю сгоряча…
— Зачем? — помощнику министра явно не нравилось то, что он слышал. — Ни один некромант не поступит так с фамильяром. Это не для таких как вы. Ты же никогда не переступал этот принцип.
— Наверное, мне тоже понадобился проводник, раз думаю. Совсем другое дело, что тебе до девчонки? Знакомы? Или не только?
— Виделись, несколько раз. Дело не в этом…
— Дело в этом. Она получила распределение, и я сам решу, как поступить с ней.
В голосе Даррела прорезалась холодная сталь. Кто его знал не первый год, понимал, что это означало — разговор окончен. И Тимер был одним из тех, кому знаком был и тон и тяжелый взгляд глаз, цвета темненного серебра.
— Доброй ночи, — коротко поклонившись, сдался гость.
— Бри тебя проведет, — сухо завершил Дар, и у двери соткалась полупрозрачная немного голубоватая женская фигура.
— Ниар, — изобразив старомодный книксен, склонила голову призрачная женщина. — Позвольте вас сопроводить.
— Я еще помню, где здесь выход, — рявкнул Тим, покинув кабинет.
— Присмотрю, чтобы ничего не стащил, — вмиг изменившись и в лице, и в поведении, решила Бри. — А то с виду приличные и благородные, а на деле — ищи потом по всем Серинкрему вазы Эллийской династии, статуэтки эпохи Рассвета…
— Черт с ними — со статуэтками, — отмахнулся Дар, безошибочно отыскав на столе распределение подписанное размашистой нервной росписью проректора Олдкредера. — Разузнай мне все, что получится о Сандре Бэйшоп. Студентка Академии магов и фамильяров. Факультет фамильяров. Четвёртый курс.
— Непременно! А с какой целью? Чтобы понимать, что за сведенья собирать! — мгновенно принял деловой вид и соткал из воздуха прозрачны блокнот и перо призрак.
— Любые, Бри! Хочу знать все о своем новом фамильяре.
Александра
— Ну, рассказывай! Какой он? Такой, как про него рассказывают? Язвительный и высокомерный? Еще говорят, он проклят! Как все прошло вообще? — затрещала Ниста, стоило мне только распахнуть глаза.
Ее зеленые глаза лихорадочно блестели, зрачки расширились, на щеках выступил румянец. Рыжие кудрявые волосы, как мелкие пружинки, торчали в разные стороны, а измятая пижама перекрутилась. Все говорило о том, что она сгорала от любопытства и разбудила меня едва сама проснулась.
