— Хорошо, что вы успели, ваше величество! — раздался деловитый голос командира, в котором не было и тени изумления.
Это что же получается? Все и без моих признаний понимают, что перед ними — король? И скажите мне ещё, что…
— Ваше величество, — из кареты выбрался Патрик, крепко прижимая Кекса к себе — мопс слишком быстро принял мальчишку за своего, даже немного обидно стало… — Хорошо, что вы помирились с госпожой ведьмой, а то Златка… Ой!
Юный правдолюбец понял, что проговорился, я же вдруг осознала, что на глазах у всех обнимаю Стефана.
Стало как-то… неловко. Последний раз со мной такое было классе в восьмом. Светка Копытина, в которую были влюблены все мальчишки нашего класса, взяла и ляпнула: «Ну, с Наташкой все ясно, она ж по Никите второй год сохнет…». Это было моей тайной. Главной, сокровенной, которую я старательно скрывала от всех. Ну… Так мне тогда казалось.
И тут меня осенило. Что, если я никакого отношения к сотворению птицы из человека не имею, и это просто у Стефана дар такой? Тогда…
— Я оборву вам со Златой уши, — раздался вполне себе человеческий рык Стефана над моей головой, привычно сопровождаемый слабым звоном бубенцов (куда ж без них!).
— Я… — смущается мальчишка, делая вид, что Кекса нужно срочно погладить.
— Ты зачем снова в лохмотья вырядился? — продолжал сокрушаться король.
— Это — моя одежда!
— И поэтому её нельзя стирать и штопать?
Я чувствую себя… Странно. Лишней — наверное, это слово подходит больше всего. Осторожно высвободилась из птичье-человеческих объятий — пошутили и хватит. Мне домой пора. Тот, кто умеет обращаться в огромного грача наверняка сможет вернуть домой женщину с собакой.
Стефан выпустил — слишком… легко. Душу царапнуло, но с другой стороны — я привыкла. Не в первый раз. На полянке, куда все мы давно уже переместились (не стоять же на дороге, да и лошадей покормить надой — в лесу травы ещё полно), стало холодно. Страх постепенно ушёл, и вернулось понимание того, что сейчас, между прочим, далеко не лето.
Тёплый плащ укутал мои плечи.
— Мир? — тихо спросил Стефан.
— Мир, — согласилась я, хотя вышло не особо искренне — осадок, что называется, остался.
Слишком много вопросов. Раз сам выгнал — зачем помчался спасать? И потом… Предупредить о том, что иногда, под настроение, его величество принимают пернатую ипостась, можно было? Хотя бы намекнуть? Так ведь заикой оставить можно… Мопса.
— Рад, что вы не пострадали, — негромко прервал его величество мои мысли, и отошёл.
