Тем временем король свернул в незаметный проход за гобеленом, изображающим огромного дикого кабана, единолично и во всей красе, вопреки уже привычным сценам охоты.
Ступени вели вниз. Опять подвал? Пусть только попробует нас запереть! Я даже думать не буду — схвачу мопса и — роняя тапки к волшебному лесу. Не знаю, как выберемся, но что-нибудь придумаем.
— Вот! — обвиняющим тоном провозгласил его величество, стоило стражникам отворить перед нами низенькую дверь.
Я с опаской вошла вслед за королём.
Обычный кабинет, только потолки низкие. Мужчина в возрасте, что сидел за столом, вскочил и поклонился, стоило Стефану войти. Он вытянулся, сверкнув гневным взглядом в мою сторону. Неужели я и его прокляла? Или это они от голода все такие злые?
Спиной ко мне, на низеньком табурете, сидела…
— Ты! — развернувшись, зарычала та, что совсем недавно заточила нас с принцессой и собаками в подвал (без воды и одеял, между прочим!).
Изо рта любовницы короля тут же выскочило что-то… мерзкое, склизкое — фууу!
— Вот! — король указал перстом на ведро, что стояло перед Вацлавой (наконец-то вспомнила, как эту вредную гадюку зовут).
Мопс у меня в руках дрожал — испугался, наверное, что эти пиявки его укусят. Не бойся, Кексик… Я ещё не понимаю, что тут происходит, но в обиду не дам никому!
— Госпожа ведьма, — любезно заговорил со мной мужчина в чёрном. — Мы понимаем ваш гнев, однако…
Король недовольно фыркнул.
— Мы понимаем ваш гнев, — с нажимом повторил господин, — Однако хотим попросить расколдовать госпожу баронессу. Её состояние… гм… очень затрудняет допрос, так сказать… Дело встало. Не хватает фактов. Войдите в положение.
И он галантно поклонился, а у меня внутри всё похолодело…
Это что — допросная? Стало страшно. Не трудно догадаться, что завтра мы с мопсом окажемся на этом месте, и что? Вдруг они начнут пытать… Кекса? Я этого не вынесу!
— Госпожа ведьма… Наташа?
Неожиданно Стефан подхватил меня на руки и усадил в кресло сбоку от стола.
— Что с вами?
Что со мной? Он ещё спрашивает! Я растерянно оглядывалась в поисках орудия пыток. Пожалуй, единственная, кто понял, что происходит, была баронесса. Она хрипло рассмеялась и…
— Шлёп… Плюх…
Я проследила взглядом за полётом слизней. У ног баронессы стояло ведро и… Дымилось, разнося по комнатушке лёгкий, не лишённый приятности аромат распаренных специй. Явственно угадывались чеснок, лавровый лист и даже розмарин. И вдруг я вспомнила!
«Чтоб ты слизняками подавилась. Жареными!». Или что-то в этом роде. И эту я прокляла…
