— Все у нее отлично. Отдыхает в Мексике и о тебе не вспоминает, — чашка кофе в лапе Ильи захрустела, — Василиса ведь из тех, кто позволяет себя любить, но не любит сама. Думаю разница между тобой и Алексеем заключалась только в том, что он это прекрасно понимал.
— Кощей ее даже не любил! — рявкнул Илья и бахнул кулаком по столку.
Я вздрогнула, но отступать было некуда.
— Кстати о Алексее. Он пропал и его уже ищут. Скажи, стоит ли женщина, которая уже забыла как тебя зовут, того чтобы сесть в тюрьму?
Глаза Ильи налились кровью. Он со всей злости махнул рукой и бутылки с кружками полетели со стола на пол. На нас стали оборачиваться люди.
— Отпусти его сейчас и мы забудем об этом инциденте.
Мой голос звучал твердо и уверенно. Я выдержала тяжелый взгляд Ильи, кажется кофе достаточно сильно подействовал, чтобы к нему вернулась часть рассудка.
— Не понимаю о чем ты, — прорычал Илья и пошатываясь направился к бару.
Я не мигая смотрела ему в след. Все Муромцев прекрасно понимал. Находиться в баре больше не было смысла. Возможно я и сглупила открыв карты, но теперь знала кто стоит за пропажей Алексея.
Вызвав такси, я вышла из бара на пронизывающий весенний ветер. Машина должна была подъехать с минуты на минуту.
— Куда это ты так рано? — спросил Толик, вышедший за мной следом, — а выпить со мной?
— Мне пора домой, в другой раз.
Я сцепила руки на груди. Да где же водитель?!
— Вот слово свое сдержишь, тогда домой и поедешь, — Толик угрожающе стал приближаться.
— Не делай глупостей, за мной сейчас приедет машина, — я попятилась назад.
Он попытался меня схватить, я увернулась и вбежала обратно в бар. Протискиваясь сквозь толпу, я судорожно соображала что же делать дальше. На другом конце зала был коридор, ведущий к туалетам и служебным помещениям. Возможно мне удастся уйти через черный ход. Я пронеслась мимо очереди в туалет и официанта. Толкнула дверь — открыто. Задний двор освещался одной маленькой лампочкой. Ее света едва хватало чтобы осветить мусорные контейнеры и кучи строительного мусора. Так как далеко убежать я не могла, а помимо бара в округе не было ни одного работающего помещения, выход был один — спрятаться. Взгляд зацепился за брезент, укрывающий мешки с цементом. Я отвернула край и наплевав на грязь накрылась им с головой. Через долю секунды дверь с грохотом открылась. Я слышала как кто-то сбежал по ступенькам и тяжелой поступью пронесся мимо, кажется завернул за угол. Поток отборной ругани. В кармане завибрировал телефон, я на ощупь его отключила, но было поздно. Толик кажется его услышал.
