Глава 10.
Залечивать душевные раны мне было не впервой. Разочарование в Алексее и несправедливость его обвинений навязчивыми мыслями крутились в голове. Я все прокручивала наш разговор и додумывала свои колкие ответы, которые не пришли в тот момент в голову.
Телефон Алексея улетел составлять компанию номеру Костика в игнор. Если он думал меня вернуть, то ему пришлось бы это сделать лично. Не хватало еще услышать его голос по телефону и простить, повинуясь своим чувствам.
У меня на лицо были все признаки раздвоения личности. Одна ждала Алексея, чтобы его принять с распростертыми объятьями. Вторая тоже ждала, но чтобы наказать. А время шло. Бессмертный не объявлялся. Позади был вечер в компании Тони и полночное поедание мороженого в соплях. Я собралась с духом, чтобы забрать документы у Иннокентия Сигизмундовича. «Чисто случайно» в восемь пятьдесят девять зашла в офисное здание, замедлила шаг на пункте охраны, мой пропуск все еще работал, и подошла к лифту. Самое время было показаться Алексею, иначе он бы опоздал на работу.
Приехал лифт. Я и еще несколько человек вошли внутрь. С отчаяньем, я смотрела как створки медленно закрылись. Алексей так и не появился. На душе заскребли кошки. Пришло четкое осознание того, что между нами все кончено. Он вот так просто отказался от меня, словно наши отношения ничего не стоили. До этого момента мне казалось между нами есть связь и взаимные чувства, но его поступки говорили сами за себя.
Тихо постучав в дверь, я вошла внутрь. Иннокентий Сигизмундович был уже на месте. За несколько дней, что я отсутствовала в обиталище старого антиквара постепенно стал возвращаться хаос. Полученные посылки и посылки на отправку вперемешку стояли около двери. На стеллажах, стоящих ближе всего к рабочему столу антиквара образовался беспорядок.
— Доброе утро, Иннокентий Сигизмундович. Я пришла за своими документами.
— Доброе, Ксюшенька, доброе, — он подскочил со стула и пачка незаполненных сертификатов подлинности полетела на пол.
Я с жалость подумала, что без помощи старик пропадет под грудой бумаг и старинных вещей.
— Я подготовил ваши документы, но сначала хотел бы обсудить то, что произошло…
— Все в порядке, у меня нет никаких претензий и обид, — соврала я, претензии и обиды были, но не к Иннокентию Сигизмундовичу, — пусть это останется на совести Алексея.
— Ксюшенька, пожалуйста, сядьте, — взмолился старик и ему невозможно было отказать.
Я села на краешек свободного стула. Точнее он единственный был свободен настолько, чтобы я смогла на нем поместиться. Спина уперлась в стопку книг. Иннокентий Сигизмундович выглядел расстроенным и старательно подбирал нужные слова.
