Но охватило в тот миг Гипподамию, дочь Антимаха
405 и Тисифона супругу, побоищ неистовых жажда.
[64] И, одержима Ареем, она с превеликой отвагой
грозное слово рекла, побуждая ровесниц к участью
в сече ужасной, а тем её дерзостность сил придавала:
«Сестры, в груди у нас бьется не менее храброе сердце,
410 чем у любимых мужей, что с врагом ради отчего дома,
ради детей и самих нас в жестокую схватку вступают,
а не вздыхают печально; давайте ж и мы поскорее,
мужество в сердце обретши, таким же исполнимся пылом.
Мы не столь сильно отличны от этих героев могучих;
415 тот же дух жизни, что в них, полагаю я, движет и нами;
те же у всех нас глаза и во всем одинаковы члены;
общий для каждого свет, и один между многими воздух,
да и еда не различна. Так чем же богаче мужчину
бог одарил, чем жену? Почему мы бежим от сраженья?
420 Или не видите ту, что соперников всех превосходит?
А ведь она вдалеке от родни не за собственный город,
но за чужого царя раз за разом бросается в сечу,
и не боится нисколько мужей, ей навстречу идущих,
дерзость питая в душе и к врагам неизбывную злобу.
425 Нас же одно за другим по пути поджидают несчастья:
чада любимые вместе с мужьями у этих погибли,
мы о родителях плачем, что более света не видят,
кто-то о братьях скорбит и потере сородичей многих.
И ни одна с малодушием жалким напрасной надежды
430 в сердце своем не питает день близкого рабства увидеть.
Да не придется нам больше терзаться от битвы далече.
Мнится мне, лучше в сражении сгинуть, чем быть уведенной
вместе с детьми малолетними в тягостный плен чужеземцем
волей жестокой судьбы по сожжении града родного
435 и истреблении полном мужчин, до тех пор уцелевших».
Так говорила она, пробудив в остальных жажду боя.
Тотчас за стену градскую пойти поспешили троянки,
близким и родине помощь в бою том подать полагая,
волею сердца гонимы, волненьем объятого грозным.
440 Как средь огромного улья гудят недовольные пчелы
по окончанью зимы, на лугу пировать собираясь,
и ни одна не желает надолго внутри оставаться,
но призывает подруг поскорее собраться снаружи;
так и троянские жены, на гибельный бой поспешая,
445 дух распаляли друг друга, корзины и пряжу оставив,
и к беспощадному нежные руки простерши оружью.
И, несомненно, погибли бы в битве, как гибли мужья их
и амазонки могучие, если б неистовых тут же
здравый рассудок в груди сохранив, Феано не сдержала,
450 увещевая спешащих на смерть рассудительным словом:
«Как вы, несчастные, в сече жестокой надеетесь биться,
