На лице магессы проскользнуло удивление, но она ответила:
– Невысокий, блестящая лысина. Руки маленькие, с тонкими пальцами. Нет, лица я не видела.
– Жаль. Теперь пойдём завтракать.
* * *
Он помог магессе добраться до веранды и отправился на кухню. Через десять минут Атэ вернулся и опустил в центр стола кастрюлю, полную вареников. Всегда держать слово, если это возможно – таков был его принцип, и ведьмак к этому первому в компании чародейки завтраку подготовился хорошо. Рэна стояла на самом краю, держась за резную деревянную колонну, и, слегка высунувшись из-под навеса, ловила губами капли дождя. Атэ подошёл к ней со спины и осторожно опустил ладонь на плечо. Он почти не сомневался, что та дёрнется и попытается отскочить, но Рэна не шевельнулась. Помедлив, чародейка доверчиво опустила поверх пальцев Атэ собственную руку. Теперь уже сам Атэ с трудом выдержал касание искалеченной кисти. Хотелось огладить изломанные пальцы, наполнить их живительной силой, но он знал, что время еще не пришло.
– Пойдём за стол, – сказал он.
Когда Атэ хотел, его голос был бархатным и тёплым. Он усадил Рэну и вложил в её пальцы вилку. Затем насыпал ей полную миску вареников.
– Справишься? – магесса лишь раздражённо фыркнула в ответ.
Атэ положил себе такую же порцию и принялся метать вареники в рот один за другим – после работы он мог бы съесть слона, причём не пользуясь ни вилкой, ни ножом. Миска ведьмака быстро опустела, и только теперь, утолив первый голод, Атэ посмотрел на чародейку. Рэна двигалась медленно, старательно насаживая на вилку каждый вареник. Она никак не хотела опозориться из-за своей слепоты. Однако чем больше она старалась, тем хуже у неё получалось. Вареники то и дело падали обратно или хуже того, на стол, и зачастую она подносила ко рту уже пустой прибор.
Осознав проблему, Атэ, ничего не говоря, переместился на скамью, на которой сидела магесса, и мягко положил руку поверх пальцев Рэны, сжимавших вилку. Он осторожно отобрал у неё прибор и, ловко насадив вареник на вилку, поднёс ко рту чародейки. Та облизнула губы, почувствовав лёгкое касание горячего теста.
Атэ ждал.
И вот губы Рэны мягко коснулись нежного, как кожа девственницы, комочка и слегка отпрянули. Сложились в трубочку и выпустили струю прохладного воздуха. Затем приоткрылись, давая свободу острому языку, который робко огладил самый уголок вареника, проверяя температуру. Губы чародейки вновь разошлись и наконец-то втянули в себя лакомство. Сок вишен окрасил её рот красным и сейчас походил на свежую кровь. Но Рэна лишь облизнулась с улыбкой. Атэ подумал, что такая мягкая нежность на столь страшном лице выглядит… щемяще.
