Атэ протянул руки к Флоре и стиснул её в мимолётных объятиях.
– Увидимся, – шепнул он и собирался уже снова скрыться в карете, но его остановила рука Нэта, оказавшаяся на плече.
– Кэп, – пробормотал Нэт неуверенно, – тут темно так… Я немного её провожу, ладно?
Флора только фыркнула, всем видом показывая, что в состоянии добраться сама. Атэ задумчиво ковырнул ногой мостовую. Задерживаться было опасно. Но зато у него появится время кое-что сделать…
– Проводи, – Атэ серьёзно кивнул. – Но только очень быстро, Нэт.
Наблюдая, как парочка исчезает за поворотом, Атэ снова забрался в карету и уселся напротив магессы. Некоторое время он смотрел на её сгорбленную фигуру, с головой укутанную в чёрное. Затем протянул руку и, стараясь не касаться тела узницы, осторожно откинул на затылок капюшон. Та на секунду вжала голову в плечи, но тут же выпрямилась и нарочно подставила лицо под свет фонарей, льющийся из окна.
И всё равно Атэ не мог узнать её.
– Доволен? – спросила чародейка.
– Нет, – сказал Атэ спокойно, – но всему своё время. Он помолчал. Потом добавил:
– Тебе что-нибудь нужно? Есть, пить? Исцелить раны? Тёмная отвернулась, будто бы могла видеть пейзаж за окном.
– Сними это, – сказала она наконец, протягивая к Атэ скованные руки. Впервые в её голосе прозвучала просьба.
Атэ поколебался.
– Я пока не сниму ограничители, – сказал он и, заметив, как на губах чародейки расцветает злая усмешка, торопливо добавил, – но я освобожу руки. И уберу это, – он легко коснулся ошейника, невольно заставив магессу вздрогнуть.
Атэ достал из кармана пару отмычек – самых обычных, не магических, и склонился над пленницей. Ведьмак видел, как растёт напряжение в теле колдуньи, и всё же она, кажется, не собиралась бросаться на стража. Атэ осторожно взял её за подбородок и аккуратно приподнял, стараясь не растревожить раны, но всё же получить доступ к горлу. Чародейка не сопротивлялась – Атэ видел, какие усилия она прилагает, что бы совладать с дрожью.
– Всё хорошо, – сказал Атэ, но тут же понял, что в этом нет никакого смысла. Разум магессы был ясен. И она уже не проявляла враждебности. Но тело её прошло жестокую школу боли, и этого слова исправить не могли.
Ведьмак перестал говорить и просто стал работать с замком.
В карете было темновато, и ему пришлось еще раз слегка развернуть голову магессы. Теперь он чувствовал шумное дыхание прямо у своего уха. Прошла пара минут, прежде чем он справился.
– Я всё же не взломщик, – сказал Атэ, опуская ошейник в руки чародейки.
