— А никто не просил тебя лезть под пули, — он потрепал меня по волосам, — в следующий раз умнее будешь!
— Это вряд ли. — Я, наконец, послушала голос совести и со старческим кряхтением приняла полусидячее положение.
— Значит, организую тебе домашний арест, пока до тебя не дойдёт что нужно делать и куда бежать в подобных ситуациях.
Адриан подвинул кресло к моей кровати и удобно в нём расположился.
— Это я и без тебя знаю, нам преподавали основы выживания. Расскажи лучше зачем ты нарушил больничный режим и пробрался ко мне в середине ночи.
— Считай, что эту дисциплину ты провалила. А что касается остального, — Адри растерянно потёр подбородок, — Триш, прости! Я должен был принять в расчёт твою неугомонную натуру…
— Значит, так, — перебила я, — если ты надумал тут покаянные выступления устраивать, то проваливай обратно в свою палату. Ты не всесилен и залезть ко мне в голову не способен. Думаешь, я всё это, — я не скрывала раздражения, обводя рукой палату, — заранее спланировала?
— Думаешь от осознания, что это была импровизация, мне стало легче? — Он тоже завёлся с полоборота, Понимая, что в таком настроении скандал неизбежен, мы замолчали, сверля друг друга взглядами.
— Ладно, — Адри первым примиряюще поднял вылеченные капсулой обе руки. — Вообще, когда я увидел твою улыбку, понял, что сейчас ты выкинешь что-то в высшей степени идиотское. Краем глаза я видел как кто-то спускается по пожарной лестнице. Надеясь, чтобы хоть у кого-то из подмоги хватило ума воспользоваться моментом, я дёрнулся в твою сторону, перетягивая всё внимание на себя. В тот момент, когда ты его пнула, надо сказать не очень профессионально, и чему вас только учат, — моё возмущённое восклицание Адри проигнорировал, — с лестницы прозвучал выстрел и аргатин начал заваливаться, увлекая тебя за собой.
С удивлением проследила за метаморфозами, произошедшими с братом за несколько секунд — он становился всё мрачнее и мрачнее. Вообще, интересно послушать как всё выглядело со стороны, только вот Адри, похоже, был другого мнения.
— То, что я сказал тебе в машине перед этим — ерунда. Самыми страшными минутами в моей жизни стали те, когда я понял, что ты не пытаешься подняться.
Что было бы со мной в подобной ситуации? Даже представить не могу. И сейчас, наблюдая как самый сильный, самый бесстрашный и самый важный мужчина моей жизни сцепляет руки в замок, чтобы не дать мне увидеть как они дрожат, я поняла, что ему проще погибнуть самому, чем видеть как умираю я. А о том, что до грани мне не хватило совсем немного, догадаться несложно — после восстановительной капсулы тяжелораненых выписывают на следующие сутки, а не держат в больнице, в состоянии искусственного сна.
