Друг молчал, и он представлял какого труда это ему стоит.
— Ты представляешь сколько времени это займёт? — уточнил Рей.
— Три дня, — охотно просветил его Воланд и услышал тяжёлый вздох.
— Слушай, я, конечно, рад, что ночь в её постели благотворно сказалась на твоём настроении, но это физически невозможно!
— Ты себя недооцениваешь, — заверил Воланд и добавил: — На эти дни я освобождаю тебя от твоих прямых обязанностей.
Рей присвистнул.
— Аттракцион неслыханной щедрости!
— Рей, — Воланд выключил воду и опёрся руками о стену, — я редко тебя о чём-то прошу, но сейчас мне важно, чтобы этим занимался ты — единственный, кому я могу доверять как себе.
— Даже после того, как я к ней приставал? — ехидно поинтересовался тот, заставив Воланда скрипнуть зубами.
— Даже после этого, — ответил он, — уверен, ты усвоил всё с первого раза.
— Ага, — хохотнул Рей, — особенно то, что нужно попросить у Трианы тот рецепт чудодейственного средства от синяков. А то мало ли что в жизни бывает… Лучшие друзья, вон, с ума сходят.
— Тебе не пора к Совету?
— Уже на месте, — отрапортовал друг.
— Значит после этого исчезаешь и через три дня я жду тебя с информацией.
— А если я ничего не накопаю?
— Ты? — усмехнулся Воланд. — Сильно сомневаюсь. Но даже если и так, то ничего критичного не случится. Будем обходиться своими силами.
— Зачем мне тогда вообще этим заниматься?
— Рей, я не собираюсь тебя уговаривать, — Воланд вернулся в спальню, — ты получил приказ, так будь добр исполняй.
— Так точно, господин президент! — гаркнул тот и отключился, похоже занявшись, наконец, Советом.
Рей мог зубоскалить бесконечно, но дело своё он знал как никто, поэтому на счёт этого Воланд был спокоен. Если во всей этой истории и были подводные камни, о которых родители Триш не сочли нужным ей рассказать, правда не всплывёт в самый неожиданный момент.
Ни к чему подобное в биографии будущей первой леди Илартании.
— Триа Майерин, — начал пэнэд Грин, стоило мне появиться у сферы, — я восхищен вашим поведением в экстремальной ситуации. При исходных данных вы избрали на удивление верную тактику по спасению своей и чужих жизней.
Совсем не ожидая подобных слов я растерялась и вместо благодарности спросила:
— А почему вы этому удивились?
— Для вашего возраста вы невероятно рассудительны.
— Жаль, что вас не слышит энар Вагнер, не так давно он как раз уверял меня в обратном. — Бесполезное, кстати, занятие. — Спасибо! Мне приятно это слышать.
