— Леди Райда! Господа фиарнийцы! Я искренне рад, что столь многим из вас настолько пришелся по вкусу дар Богини нашей Аллегри, что они отдали за него в ответ свои жизни. Вид сего торжества смерти наполняет мое сердце невообразимым восторгом. Кричите! Рыдайте! Проклинайте! Да сольются ваши вопли и стоны в песнь Её величию и гимн Её щедрости! Примите с должной благодарностью Её дары — неотвратимый рок и окончательное забвение! И запомните меня, Владыку демонов Нотана, Её Пророка и первого Апостола, что всегда готов осчастливить Её милостью новые души! Таково гостеприимство Тельвара!
Сделав небольшую паузу и переведя дыхание, сдерживая невольный кашель, я добавил:
— Леди Райда, моё предложение всё ещё в силе. Если вы не желаете повторения жалкой и бесславной смерти ваших солдат, с радостью приму вас в моём замке. Одну лишь вас.
Дав знак Астиль вырубать «вещание», я с наслаждением закашлялся.
— Владыка! — Лион сразу же бросилась меня лечить, бормоча под нос что-то про неугомонных пациентов.
— Надеюсь, моя угроза выиграет нам хотя бы один день спокойствия, — пробормотал я, откашлявшись. — Если же нет… Когда вернётся Горт, нам следует крепко поразмыслить над тем, как будем отбиваться от людов до следующей телепортации. К слову, магистр, у вас не осталось гномьего спирта? — спросил я, припомнив волшебный метод лечения Лони.
— Нет, Владыка, тот флакон был единственным, — помотала головой чародейка.
— Жаль, — вздохнул я. — Очень жаль.
Живые игрушки. ИнтерЛЮДия
Очнувшись, Райда долго лежала без какого либо движения, уставившись в потолок и рассеянно наблюдая за пылью, лениво танцующей в лучах света, проникающих через прорехи внутрь старой палатки. Световые столбы пронизывали палатку под почти отвесным углом, а значит, солнце находилось близко к зениту. Райда не знала, сколько времени она пролежала тут, прежде чем очнуться, но это было и не столь важно в сравнении с тем фактом, что она как-то пережила ту ночь. И, судя по её состоянию, пережила чудом.
Во рту стоял отчётливый привкус крови. Тупая, противная боль противно ворочалась и пульсировала в почти ничего не видящем левом глазу, взор которого застилала мутная красноватая пелена. Попытки сфокусировать взгляд сразу же отзывались резкой и болезненной вспышкой, вынуждая девушку прикрывать повреждённый глаз. По всему телу чувствовались многочисленные ушибы, однако они меркли на фоне того, каким огнём горела и чесалась спина. Как Райда ни напрягала память, она не могла вспомнить ничего из того, что произошло после речи Владыки демонов и жуткого взрыва, который, казалось, расколол само пространство.
