После разговора с мужиками, увидел Ромку и тоже переговорил с ним, взяв обещание, что они с Сергеем хоть на несколько часов посетят его остров. После, позвонил и Сергею, который был в городе по делам, но дожидаться его приезда не стал. Позвонил знакомым ювелирам, перекинулся парой слов, спрося про возможность купить серебро и завуалированно-иносказательно, пообещал привести для них еще золотых монет. Даже позвонил своему брату и пообещал уже Кирюхе, на днях заехать к ним в гости. В общем, переделал кучу дел в нашем мире и наконец-то рванул по переходу налаживать маяк. Очень хотелось, чтобы все корабли видели его магический свет за много миль и шли прямиком на остров, везя новых людей и товары для торга.
Уже на следующую ночь, старый маяк острова Риген заработал! И надо сказать то, что в башенке маяка горит магический огонь произвело впечатление не только на девок да мужиков, даже валашский княжич и сын ярла стояли открыв рты. А уж среди простолюдинов, это еще добавило ему славы могущественного и непобедимого мага. Еще и мальцы поварята подлили масла в огонь, рассказывая всем, как пилили серебро на стружку от «большущих кусманов магичного металу, которых у господина маркграфа, сундуки целые».
Саша сам это услышав, был немало шокирован такими россказнями и даже чуть надрал пацанятам уши, чтобы не болтали почем зря.
«Ну че, сам олень! Думал, они молчать будут? Нашел кого помогать просить, блин! Хотя, сам предупредить, чтобы не болтали забыл. В следующий раз лучше самому все сделать. Пилите Шура, пилите! Или на худой конец, Гере лейтенанту серебро на стружку пилить доверю.»
Еще через день, приплыл знакомый контрабандист и привез целую гору медных монет — килограмм десять, на вскидку. Саша отдал ему вторую половину средних жемчужин и еще две дюжины мелких, что наловили за неделю рыбаки. Семь крупных жемчужин, он продавать отказался, оставил про запас, до лучших времен. Вдруг самому пригодятся, например для подарка кому из благородных или принцу гномскому, раз в горной стране жемчуг так дорого ценится.
Еще, здоровяк порадовал его тремя небольшими бочонками выдержанного напитка. Правда пятидесятилетней выдержки был только один, другие два — двадцатилетней. Договорился с ним о поставках рома, в почти достроенную на пристани таверну, но не такого, конечно дорогого и старого. Один бочонок, оставил себе, а по одному, те что двадцатилетней выдержки, отослал в подарок лэру Вардису — своему сюзерену и принцу Телхару. Отдариться за драгоценную заколку и просто связи наладить, на будущее сотрудничество. А бочонок, самого дорогого оставил себе, чтобы распить с друзьями.
