Заседание кафедры и день рождения бабы Гали — это единственные мероприятия, способные собрать весь профессорско-преподавательский состав в одном месте в одно время. В этом году, как собственно и во все предыдущие, эти два события наложились друг на друга. Точнее, наложила их, так сказать, виновница обоих событий. Галина Васильевна, любительница кафедральных аншлагов, знала, что даже если какая-то паршивая овца осмелится пренебречь собранием, то вот на ее именины точно явится все стадо. Нужно понимать, что эта метафора не от злости и чувства превосходства. Эти сравнения grandma использовала исключительно в библейском контексте. Баба Галя пересчитала агнецов своих (да, по головам, а как еще?) и прищурилась. Кого-то не хватало.
Дверь со стуком распахнулась и слегка праздный (читай не слегка пьяный, но это его обычное состояние) доцент Евстигнеев ввалился в аудиторию. Он подобострастно преклонил колени перед заведующей и двинулся к ней ползком с букетом цветов.
— Утром — деньги, вечером — стулья! — остановила его на полпути баба Галя. — Так что вставай, Антон Михалыч. Занимай свое место. Лобызания и одарки после официальной части.
— Вас понял, — поддато икнул Евстигнеев и, потеснив коллег, сел рядом с Нагорным.
От доцента действительно пахло праздником, произведенным на безызвестном армянском ликеро-водочном заводе. Видимо, юбилей заведующей был отмечен в его личном календаре красным цветом.
— Андрей Евгеньевич, вы знаете, что я вас уважаю?
— Пока я знаю только то, что вы уважаете паршивый армянский коньяк с тремя звездами. Хотя, судя по амбре, я бы не удостоил его и одной…
Евстигнеев восхищенно и по-собачьи преданно заглянул в глаза Нагорному.
— Вот это класс! Теперь я уважаю вас еще больше, профессор. Определить по запаху количество звезд — вот это мощь.
— Умерьте пыл, коллега. Количество звезд я определил по этикетке на бутылке, торчащей из кармана вашего пиджака.
Антон Михалыч расхохотался, икнул и следом закашлялся.
Андрей оказал ему посильную помощь, влив в него одну пятую трехзвездочного. Доцент благодарно икнул и подпер щеку левой рукой. Пару минут он сидел молча, но потом терпение покинуло его: он прихватил свои, как выразилась баба Галя, одарки и пошел к имениннице. Заведующая решила, что с таким легче выпить, чем объяснять отказ, щедро хлебнула из евстигнеевской бутылки, занюхала подаренным букетом и призвала всех вернуться на свои места. Да, день рождения, но заседание само себя не начнет. Однако агнецы уже расслабились и решили самовольно перейти от еще даже не начавшейся официальной части к фуршету. Помогал им в этом Евстигнеев со своей бездонной бутылкой коньяка. Три звезды (и даже полное отсутствие «звездатости» по оценке Нагорного) всех устраивали.
