По дороге мужчины добавили градус, прихлебывая виски из маленьких, кукольных бутылочек. Таксист сначала напрягся: возить пьяных то еще удовольствие. Но уже через десять минут расслабился, распознав в пассажирах «интеллигентных алкоголиков». Это был его любимый тип: люди приятные, не мусорят, не скандалят, при деньгах, оставляют на чай. А эти еще и были не столько пьяные, сколько на кураже.
Сквозь дрему Андрей слушал разговоры друзей и думал примерно о том же, о чем и таксист. Кроме того, что не считал этих двоих приятных людьми. По крайней мере, в данный момент. Он хотел выпить и лечь спать, а не тащиться, не пойми куда, в ночь.
— Новая метафизика не отвергает связь явлений и их развитие. Антидиалектика в этой форме…
— Мы говорим о материалистической диалектике? — уточнил Алеша.
— Заткнитесь оба! — раздраженно отозвалась с переднего сидения Лена.
— Я уже протрезвела от ваших нудных споров.
— Слово дамы — закон, — с облегчением выдохнул Вавилов.
Спорить с философом о диалектике — дело контрпродуктивное.
Дмитрий Олегович Умовистов был кандидатом философских наук, но давно не работал по профессии. Хотя в отношении философии так говорить, вероятно, неуместно. Философия — это призвание, образ жизни и сексуальная ориентация, но никак не работа.
— Так куда мы все-таки едем? — зевнул Андрей, поднимая выше ворот пальто.
— Мы едем к Лениному хахалю, — последнее слово Дмитрий произнес максимально саркастично. — Да, Лена?
— Другу! — возмутилась женщина, бросив быстрый взгляд на водителя, будто оправдываясь перед ним.
— Хорошо-хорошо, — миролюбиво согласился Умовистов. — К другохахалю. Он у нее «владелец заводов, газет, пароходов и ночного клуба «Англетер». И держит во рту…»
— Да ты достал меня сегодня уже! — зарычала Лена. — Что еще за пошлые намеки? Что я держу во рту?
— Ох, Елена, что ты со мной делаешь? За незнание классики ставлю тебе «два». А за ход мыслей «пять», — промурлыкал Дима.
Вся эта игривая перебранка вернула Андрея в события часовой давности. Про рот тоже было весьма кстати. Он не мог не думать о девушке и ее «нападении» на него. Такого с ним еще не случалось. Даже одноразовые встречи начинались, по крайней мере, с более обстоятельного знакомства. И с понимания у обеих сторон, чем закончится вечер.
Эскапада девушки оказалась для него совершенно неожиданной. Если бы он жил в европейских реалиях, то слово «харассмент» не выходило бы из его головы. Но в постсоветской действительности минет был проявлением крайней благосклонности, а не путем к шантажу. К тому же она так очаровательно металась в попытках решиться на… А чего она собственно хотела? Андрею она не показалась охотницей за острыми ощущениями. К тому же он успел составить представление о ней. Образована, умна, одета с полным пренебрежением к гендерным ожиданиям, но со вкусом, не особо опытна, но и не девственна. Так что это было?! Нагорный открыл глаза, уставившись на обшивку салона. Он бы многое отдал, чтобы узнать, кто она и зачем это сделала? Мариам… У него не было уверенности, что это ее настоящее имя. Он планировал выяснить это и многое другое после того, как отдышится и натянет штаны. Но незнакомка не дала ему шанса сделать это.
