- Прекрасно, - спокойно ответил Тэйн. - Хотя почему ты думаешь, что я поверю этому, в то время как ты не устаешь обвинять меня, без всякой причины и несмотря на мои многократные отрицания, в неверности, убей Бог, не знаю! Надеюсь все же, что ты говоришь мне правду, Сапфи, так как я хотел бы знать еще кое-что. Какие у тебя соображения насчет Стефаноса?
- Что ты имеешь в виду? - с недоумением уставилась на него она.
- Я имею в виду, когда он проснется утром и станет плакать, увидев, что тебя нет рядом, - нетерпеливо бросил он.
- Все будет хорошо. Ты же сам сказал: ничего серьезного у него нет!
- Я не говорю о его физическом состоянии. Меня тревожит то, что эмоционально он разрывается на части! Ради всего святого, как ты можешь быть настолько слепой? До последнего времени, в течение девяти месяцев, ты навещала детей каждый день. Им трудно понять твое отсутствие, как бы ты им это ни объясняла. Theos mou! - взорвался Тэйн, не слыша ее немедленного ответа. - Самое меньшее, что ты можешь сделать, - это остаться здесь на ночь и быть радом, когда малыш утром позовет тебя.
- Я не могу! - с трудом выдавила из себя Сапфира. Продолжать эти мучения было бы слишком жестоко как для нее, так и для детей.
- Но почему же, Сапфира? Почему? - с агрессивной настойчивостью требовал он. - Есть какая-то причина или тебе просто доставляет удовольствие делать все наперекор мне?
- Это нечестно! - бросилась она на свою защиту. - Я тоже могу спросить тебя, доставляет ли тебе удовольствие унижать меня?
- Унижать тебя? - он вскинул брови, разыгрывая изумление. - Когда же я унижал тебя, Сапфира?
- Все это время! - возмутилась она. - С того самого момента, как я вошла в этот дом, ты все время помыкал мной, как если бы... если бы...
- Как если бы я любил тебя и хотел, чтобы ты освоилась в этом новом и незнакомом для тебя окружении с наименьшими трудностями? - тихо продолжил он, глядя на ее непокорное лицо сквозь полуопущенные веки.
- Нет! - в отчаянии выкрикнула она, пытаясь объяснить ему свои тогдашние чувства. - Как если бы я была строптивым ребенком, нуждающимся в строгой дисциплине!
- В самом деле? - напустил он на себя озадаченный вид. - Должен признать, что не могу припомнить ничего подобного.
- Ты помнишь тот день, когда мы все утро собирали полевые цветы и, когда я нечаянно опрокинула корзину, ты настоял, чтобы я ползала по полу, подбирая каждый цветок, и клала их опять в корзину?
- Первого мая, через год после нашей женитьбы?
