– Твоя мамаша не узнает тебя, сопляк.
Парень зажмурился, когда кулак большого босса уже собирался приземлиться на его лицо, но я вовремя поймала его за руку, он среагировал мгновенно. Его пальцы медленно разжались на рубашке парнишки. Он держал его почти на весу!
– Ты в порядке?
– Спасибо, Рембо. Ох, черт.
Меня пошатнуло. Только не это. Не испытывала ничего подобного лет с восемнадцати. Знаете, когда чутка перебрал, а ощущение, будто тебя на карусель посадили, которая никогда не останавливается.
– Идем.
Босс повел меня к выходу, сомкнув руку на запястье. Я думала бы о его прикосновении чуть дольше, если бы не подступающая к горлу тошнота, наверное, это к лучшему.
– Я не поеду сейчас домой.
С третьей попытки мне удалось его остановить. И дерьмо. Все! Не дождавшись никакого ответа, я побежала прямиком к туалету. Придерживая рот рукой, пробираясь сквозь толпу веселящихся в пьяном угаре людей. Черт, так плохо, что желудок кажется готов взорваться. Едва не врезавшись в стену, на повороте, я добежала до первой попавшейся кабинки и упала на колени перед унитазом. Кошмар был неминуем. То, что рвало меня не по детски, это полбеды.
Дверь в кабинку закрывать было некогда, и я даже не уверена, что забежала в женский туалет. В глазах все плыло, тушь потекла от слез, желудок выворачивало наизнанку. Какие-то парни улюлюкали, когда я бежала, едва поспевая к туалету, вокруг стоял гул из людских голосов, а может, это было в моей голове, я уже не понимала. Хотелось, чтобы поскорее это все закончилось, да и только. Мягкие пальцы рук скользнули по моим волосам, у меня даже не было сил сопротивляться, или корчить возмущение. Стыд накрывал с головой, даже сквозь толщу алкоголя, и тем не менее, я позволила большому боссу успокаивающе гладить меня по спине, придерживать волосы, пока меня рвет в вонючий унитаз. Я была из тех людей, которые предпочитали оставлять все свои туалетные делишки там, где им место. Это казалось слишком интимным. Я никогда ничего подобного не позволяла своему мужу.
Поднявшись с пола, я проскользнула мимо босса, задев его плечом, не специально. В пьяном угаре даже малейшее прикосновение к нему равнялось пытке и создавало волнующее копошение в груди. Я ссылалась на алкоголь, которого явно перебрала, раз дошло до такого позора. Тот парень, зажимающий меня на танцполе, вспоминался как нечто омерзительное. Его тело было молодым и горячим во всех смыслах, мы оба были пьяны, и одного не понятно, почему моя неудовлетворённость не работает по той же схеме, что и с мужчиной, стоявшим позади. Я делала вид, что не замечаю его, пока тот наблюдал за тем, как я умываюсь холодной водой, споласкиваю рот, избавляясь от горечи. Делала вид, что нет его, хоть и краем глаза ловила его суровое отражение в зеркале. Он протянул мне бумажные полотенца, я молча выхватила их из его рук, избегая прикосновений. Мое лицо было бледным, и мне с трудом удалось оттереть размазанную под глазами тушь. Теперь я ощущала себя убого не только физически.
