Я взглянула на свою ладонь. Ох, сама дотронулась до Исаева. Надо убрать руку, но она словно окаменела. Что-то близость с этим мужчиной меня взволновала. Похоже, меня торкнуло. Закружилась голова, я опустила руки и покачнулась. Исаев обхватил меня за талию, будто я собиралась свалиться в беспамятство. Он приподнял мой подбородок двумя пальцами и обеспокоенно спросил:
— Тебе нехорошо? Отнести тебя домой?
— Отнести? С чего бы это? Я и сама способна дойти. — Запротестовала я, отворачиваясь от Исаева. — Просто чуть голова разболелась. — И после короткого молчания произнесла: — Можешь отпустить. Я в состоянии стоять.
— А, если и не подумаю этого делать, как намерена поступить? — С вызовом сказал Исаев, ни на миллиметр, не отстранившись от меня.
Я подняла на него глаза. Увидев совсем рядом нагло ухмыляющееся лицо, захотела, чтобы с неба упала звезда. И прямо на Исаева. Вот таким образом исполнилось бы мое желание, являющееся самым сокровенным на ближайшее время.
* * *
Я смотрела в глаза Исаева и не могла понять его истинные чувства.
Конечно, не самый подходящий момент пытаться считать мысли другого человека, когда у тебя немножко затуманилась голова от выпитого. Но почему-то именно сейчас захотелось вторгнуться в сознание Исаева и узнать о чем он думает на самом деле. Точнее, что испытывает ко мне.
С одной стороны, нестерпимо желала проучить Исаева за скверное поведение. Ведь совершенно четко вырисовывалась пренеприятнейшая картина. Ему до сих пор нравилась Люба. Я видела, как он реагировал в нашу с ним последнюю встречу, когда речь зашла о моей подруге. Вряд ли с того дня что-то изменилось. Это было вчера. Сегодня он вдруг охладел к ней? Ага, так и поверю. Тем не менее делает вид, что не против пофлиртовать со мной. Уверена, Исаев затеял подобную игру с целью хоть как-то отвлечься от размышлений о Любе. Я ему не нравлюсь. И подруга говорила, что он предпочитает совершенно иной типаж девушки. Я слишком спокойна для него, в то время, как Люба — это вихрь страстей. Она не давала ему скучать.
С другой стороны, Исаев, как мужчина был мне симпатичен. С собой не могла ничего поделать. Тело откликалось на его прикосновения. А разум не позволял погрузиться в испытываемые мной ощущения. Мозг постоянно твердил о Любе.
В итоге получается ерунда.
Исаев мне импонирует, но флиртовать с ним, зная, что не я занимаю его мысли — глупо. Лучше запретить ему так себя со мной вести. Быть использованной — не очень приятная перспектива.
