— Да… выходные, — соглашаюсь. — Я пойду, Алим. У меня сейчас слишком много эмоций и чувств, чтобы трезво соображать и вообще о чём-либо думать. Мне нужно переспать эту ночь и уже завтра с трезвой головой оценить ситуацию.
— Иди, — разрешает коротким словом. Добавляет к нему быстрый лёгкий поцелуй в лоб и отходит, отпуская мою руку. — Сладких снов, Мириам.
— Сладких, — отзываюсь и быстро юркаю в свою комнату, плотно закрывая дверь и не давая себе ни шанса передумать уходить.
Он дьявольски притягателен и прекрасен сейчас… Есть шанс, что открою дверь и нападу на него с поцелуем, который закончится только утром.
А так нельзя! Если я хочу здоровые, крепкие, стабильные отношения, то мне нужно показать свою скромность и сдержанность. Бабушка мне не раз об этом говорила. Только с порядочной девушкой мужчина захочет создать семью раз и на всю жизнь. С ветряной, которая кинется к мужчине в постель в первый же день он просто поразвлекается, да бросит, потому что наскучит.
И плевать, что я стану матерью его ребёнка и у нас договорённости. В них говорится, что мне изменять нельзя. А ему?..
Да и в любой момент всё измениться может.
Сбрасываю с себя одежду и спешу в душ, чтобы смыть с себя всю эту смесь новых для меня ощущений и чувств. И чтобы хоть немного в себя прийти.
Этот Лапин слишком ловко и умело вскружил голову. Надо что-то с этим делать!
Вот утром проснусь и буду с железным сердцем, которое буду открывать для него постепенно! Да! Так и сделаю!
Провожу в ванной около часа и выхожу оттуда, лишь когда убеждаюсь в том, что вновь стала прежней Мириам. Обёрнутая полностью в полотенце, цепляю на лицо улыбку и иду к шкафу, чтобы взять нижнее бельё и пижаму.
Мысли были лишь об одном негодяе, похитившем моё сердце, поэтому и забыла нужное сразу взять.
— Мириам, ты спишь? — доносится до меня сначала стук в дверь, а затем и голос Алима. — Спишь? — вновь стук.
— Сплю! — кричу ему, глазами бегая по комнате и не зная, что делать и куда прятаться.
— А мне не спится…
— П-почему? — спрашиваю, смотря на дверь, к которой хочу подойти и открыть. Но, чёрт возьми, нельзя! Опасно! Неизбежно…
— О тебе думаю, — отвечает мечтательным тоном, каким обычно о своих туфлях мне рассказывает.
— И что думаешь?
— То, что не хочу тебя отпускать теперь… Никогда… — произносит, и моё сердце тут же сбрасывает железную броню.
Вздохнув, иду к двери, понимая, что говорить мы не прекратим, а разговаривать через дверь неудобно. Да и неправильно.
