Адриан внимательно выслушал и ужаснулся. Норо действительно в опасности, как и Дитя.
— Он не пришел на сборы по поиску Дитя космоса. Что-то произошло. Тала, будь осторожна.
Новость об исчезновении ввела в ступор, колени стали ватными, пеккатуманка обернулась на Роуэна, тот начал приходить в себя. А вот жизнь пилота Тенебриса под угрозой, это заставило сердце пропустить удар. Тала ухватила Адриана за ладонь.
— Возьмите меня на поиски Дитя? Вы ведь Норо тоже будете искать?
— Прости, не имею права.
— Плевать, я должна найти его! — Сильнее сжала ладонь, только Адриан и глазом не повел, он спокойно заверил.
— Норо живучий, выберется, а ты жди его здесь. А знаешь, если ваша любовь настоящая, то он придет к тебе даже из жерла вулкана! — Тенебрисианец попытался улыбнуться на прощание. Почему-то последние слова выбили из сил, впустили сомнения. Была ли это любовь тогда, в той жизни? Есть ли она сейчас? Может только слепая страсть? Тала вновь почувствовала себя бесконечно одинокой. Сейчас пришло осознание, на сколько сильно не хватает его надежности и согревающих объятий. За спиной послышался сонный голос Роуэна, такой до боли знакомый. Подумать только, Тала призналась себе, что его ей не хватало. Ведь из-за полета с ним произошли все эти события.
— Нэру! Мне нужно к ней! — Парень пытался подняться, только лекари, бормоча, укладывали обратно. Тала с осторожностью подошла ближе, увиденное изумило ее, внутри зашевелились злые змеи. У него изменился цвет глаз. Они прекрасного, невероятного цвета небесной бирюзы! Значит ли это полное искупление всех грехов? Неужели получилось преодолеть все препятствия? Тала с непониманием смотрела на своего давнего знакомого, который менялся, становясь крепче прямо на глазах. Жизнь! В каждой клеточке светилась живительная сила, которой не было у исхудавшей пеккатуманки. Она смотрела на лекарей, потом на него и не понимала, радоваться или дать возможность черной зависти сожрать нежные ростки света в душе. Роуэн сумел приподняться, увидев девушку, искренне улыбнулся. Такая пронизывающая, светлая улыбка заставила Талу сжаться. Он улыбался ей! Почему стало так радостно?
— Тала, ты здесь! Как хорошо! — Его голос звучал сильно, глубоко, широко распахнутые глаза светились кристальной чистотой. Роуэн дышал полной грудью. Удивительно, как быстро ему удалось прийти в себя.
— Роуэн, ты жив, — произнесла, пробуя имя на вкус. Все стало таким непонятным, все ощущения сплелись в единый комок.
