В самом большом обеденном отсеке совсем не осталось народу, все разошлись исполнять обязанности. Норо сидел за столом, уперев лоб в большие ладони, к нему подошел Адриан, один из самых молодых тенебрисианцев-солдат на корабле. Его прозвали Душой, так как он был самым приветливым и все тянулись к нему, чтобы пообщаться, некоторые шутили, что это он должен стать Светилом, которое согреет Тенебрис. Златовласый Адриан уселся напротив серьезного Норо.
— Давно хотел у тебя спросить. Откуда такая красивая звезда на щеке?
Вопрос стал костью в горле, не хотелось рассказывать об этой звезде, вызывающей теперь только ненависть к самому себе.
— Какая тебе разница? — Ответил Норо, хмуро взглянув на улыбчивого Адриана.
— Она чем-то напоминает символ морской звезды Аквии. Ты в курсе, что мы делаем аварийную остановку на этой дивной планете? Аквия! Теплые бирюзово-розовые воды, потрясающие аквианки, вечеринки. На той планете знают толк в праздниках!
Быть такого не может! Норо крепко выругался, ударив кулаком по столу. Только не Аквия, только не она! Адриан выставил ладонь.
— Эй, полегче! Ты сам не свой! Говорят, на тебя плохо действует роман с той соблазнительной грешницей. Командир хочет ее оставить там, так что у тебя есть время попрощаться.
Норо резко поднялся из-за стола, в последнее время любое слово выводило из себя, по ночам он видел, как Тала убивает его, днем боролся с сильной тягой к ней, но ничего лишнего себе не позволял, оставлял еду и ничего не говоря уходил. Тала не смотрела на него и еду не принимала, лежала на холодном покрытии, отвернувшись к стене. Сила притяжения возрастала, тенебрисианец понимал, что если не увидит пеккатуманку, то сойдет с ума.
— Собираешь сплетни как последняя тенебрисианка! — рявкнул Норо, стремительно уходя. Адриан с усмешкой проводил его. Этот Норо всегда был в себе, но никогда в нем не было агрессии. Новость об аварийной остановке лишила последних сил. В душе проснулось ужасное чувство вины за тот позорный побег. Аниль так звала, так сильно желала быть рядом. Снова ее голосок звонко бил по нервам, Норо проморгался, пытаясь не вспоминать. Хотя зачем так паниковать? Быть может, они не встретятся. А если встретятся? Эта витиеватая звезда на щеке — подарок любимой аквианки. Аниль нарисовала изящную черную звезду, пожелав, чтобы она стала оберегом для Норо. Он приложил руку к щеке, надеясь, что они никогда не встретятся.
Ад может быть не только снаружи, но и внутри. Душевный ад самый страшный, самый болезненный, когда мысли душат, а боль становится физической и хочется выть.
