— Что с ним поделать, наглый шалопай. Пусть хоть хлеба наберёт, может поправится, бедолага.
И очередь снова разразилась смешками.
Возвращалась домой Камми чуть не приплясывая. На прошлой неделе она справилась с довольно сложным и, соответственно, дорогим заказом, дед не пожадничал и перевёл ей половину суммы. Так что кроме хлеба она, как и собиралась, шиканула и прикупила мягкие внутри, хрустящие поджаристой корочкой снаружи булочки, которые одуряюще пахли коричным экстрактом даже сквозь бумажный пакет.
Предвкушая пиршество — можно в честь такого и мясные консервы открыть! От постного риса уже воротило, а вот если добавить соевой говядины в соусе, ммм… — она распахнула рывком заднюю дверь.
И замерла, прислушиваясь.
В мастерской был посетитель. Он громко и невнятно что-то требовал, дед заискивающе отвечал. Еще несколько голосов вплелись в беседу.
Очень знакомых голосов.
Камми беззвучно застонала сквозь стиснутые зубы. Только не Грег и его шайка.
Сержант Грегори Расл отвечал за двадцать четвёртый сектор.
На бумагах.
На деле он почитался в нем выше Императора Ойкумены. Торговцы трепетали при виде сияющего значка на фуражке, надетой на не менее сияющую лысину. Простые граждане либо переходили на другую сторону улицы, освобождая дорогу, либо заискивающе улыбались, если разминуться никак не получалось. И кланялись, непременно в пол.
Рубашек Грег не носил принципиально, а китель всегда оставлял расстегнутым, являя миру внушительную коллекцию татуировок. Его подчиненные старались во всем ему подражать, так что обход патрулем территории скорее напоминал демонстрацию силы небольшой мафиозной группировки.
Что, впрочем, было недалеко от истины.
Крадучись, Камми пробралась на кухню, и поставила булочки в печь. Прямо в бумаге. Ничего с ними не будет, печка еле греет. Тёплыми останутся дольше.
Разборка с местными властями грозила затянуться надолго. Раз уж дед взялся возражать — вопрос принципиальный. Обычно Стефан старался не выделяться, и соглашаться с любыми капризами сержанта.
При ее появлении с тряпкой в руках спор стих, будто и не было ничего. Она даже подслушать толком не успела.
Громкие басы в наушниках заглушали все внешние звуки, зато имплант ловил малейшие колебания воздуха, служа эдаким внешним средним и обычным ухом.
Так, не поднимая глаз от пола, который намывала с показным усердием, она знала, что дед стоит у разобранной еще вчера поливальной машины, привезли с Пятого, растительного сектора. Сержант вальяжно перекатывался с носка на пятку в двух шагах от Стефана. Никто не обманывался — ни расстояние, ни возраст не помешают местному царьку избить и унизить гражданского, как вздумается.
