— Прошу, — шутливо отвесил поклон, я рассмеялась, проскочила и очутилась перед винтовой лестницей, бегущей наверх.
— Тони, — развернулась я к нему, — может, всё же расскажешь, куда ты меня ведёшь?
— Нет, — он положил мне руки на талию и, легко приподняв, поставил на ступеньку выше. — Имей терпение, — пальцы едва коснулись моей щеки, провели по коже, оставляя сладкий трепет где-то глубоко внутри меня. — пусть это будет сюрприз. Ты ведь любишь сюрпризы?
Я кивнула в ответ, словно болванчик, который всё время качает головой. Знал бы он, какие сюрпризы мне преподносили в жизни. Что только стоил последний от Жаклин.
Это было в Праздник Возвращения Света. Мы отмечали его зимой. Зима в Ириладии редко бывает снежной. Снег почему-то больше любил первый сектор и если выпадал, то там. У нас, как всегда, моросил противный дождь и дул завывающий ветер. Но это никогда не влияло на моё настроение. Праздник существует для того, чтобы его отмечали, веселились и поздравляли всех с новым днём следующего года. Мы наряжали сверкающими снежинками помещение, приносили ветки с гроздьями ягод, напыляли на них белую, золотую и серебристые краски и навешивали сверкающие огоньки и игрушки. Этот праздник отмечал весь «Интерплазис», нам дарили скромные подарки, покупали торты.
Я не знаю, с чего Жаклин решила подарить мне пирожное. Нет, я, конечно, их очень люблю, хотя и редко ем, но её подарок привёл к тому, что Горыныч меня с тех пор терпеть не может. Хотя я тут была совсем ни при чём.
Увидев, столь аппетитный подарок, я, после того как мы уже немного отметили, решила, естественно, отправить его в рот. Пирожное было волшебное, такое же белоснежное, какой должна быть земля в это время года. Все остальные в этот момент танцевали, Горыныч охмурял очередную длинноногую секретаршу, а я, отвернувшись от всех, открыла широко рот, чтобы засунуть туда практически свою мечту. В это время Жаклин довела до белого каления своего ухажёра, полноватого программиста Джоржика, который, по всей видимости, отмечать начал намного раньше нас. Джорджу фирма прощала многие шалости, потому что он был ведущим специалистом, поговаривали, что не сегодня — завтра он переедет на первый уровень.
Так вот, я открыла рот, Жаклин в очередной раз послала Джоржика, тот взревел, словно медведь, и понёсся на Жаклин с воплем: «Моя!». Девушка завизжала и бросилась наутёк, а любвеобильный двухметровый мужчина за ней. Однако ноги его уже не были столь расторопны, как голова, и обо что-то споткнувшись он, словно торнадо, полетел на хрупкую Жаклин. Вдвоём они врезались в меня, да так удачно, что прямо под руку с лакомством. От удара верхушка с пирожного слетела и опустилась белой праздничной шапочкой на макушку Горынычу. Упс, финал сцены. Все не виноваты, кроме Дианы, не вовремя раскрывшей рот. Так что к сюрпризам я относилась с двойственным чувством.
