– Давайте договоримся так, Анечка. Мы с вами заключим сделку. Раз мой непутевый младший сын оказался не способен удержать в руках такое сокровище, вашим бизнесом займусь я.
Красавчик! Вот слов нет. И почему столько внимания к моей крохотной по московским меркам фирме? Откуда столько желания заграбастать нажитое непосильным трудом?
– А давайте без «давайте», Мстислав Родиславович? Лифт пустите дальше. Я сама разберусь, что делать со своей фирмой.
На лице мужчины мелькнуло удивление. Ну да, он-то небось ожидал, что идиотка Бревно сейчас к ногам бросится и кинется умолять-таки заняться ее бизнесом.
Сейчас нутро наполнялось безграничной благодарностью к Михаилу. Враз простила парню, что он раньше не рассказал мне правду. Сегодня она была как нельзя кстати.
– Время показало, что плохо вы разбираетесь. Скоро люди, что работают на вас, останутся без денег. Кроме того, хороший, дальновидный руководитель не отдает свое первому встречному. Вы глупы и безалаберны. Талант не панацея, Аня. Даже ваш.
Наверное, еще вчера этот разговор убил бы меня. Начисто подчинил человеку, что, напротив, излучал уверенность и профессионализм. Ведь это он смог отжать мое детище. Только вот утром Миша открыл мне глаза на многое…
Сама протянула руку вперед и нажала на кнопку лифта. Кабина со скрежетом тронулась. Им бы тут заменить технику. Устарела она. Жестко ответила:
– Глупа, безалаберна, да даже такая понимаю, что наша сделка недействительна. Что вы со мной сделали в тот вечер? Опоили? С сыночком вашим делишки проворачиваете?
Двери распахнулись, и я уверенно вышла в уже знакомый коридор. По звукам поняла, что мужчина двигался за мной следом. Через пару шагов почувствовала рывок и боль в руке.
Он дернул резко, едва не вывихнув плечо, останавливая меня:
– А теперь слушай сюда, сибирский валенок. Ты либо будешь слушаться меня, либо я уничтожу все, что ты там пыталась создать столько лет.
Разворот, и мой взгляд натыкается на ту самую табличку: «Дворянский Илья Мстиславович». Молниеносно подхватываю ее и наотмашь луплю обидчика.
Он некрасиво ругается, пытаясь отбиться. Но не впечатляет. Семен Семенович бы поставил двойку за такие грязные однобокие маты:
– Валяйте! Еще посмотрим, кто кого. Даже если суды займут годы, я заберу свое обратно.
Уверенно направилась к двери. Конечно, страшно было до чертиков. Я еще не представляла, к чему все это приведет и как буду выкручиваться, но лиха беда начало. Попробовать стоило.
