И решится! Если один женоненавистник не припомнит моему супругу его рыцарский выпад. Защитил честь дамы, так сказать. Ничего теперь не скажешь…
Подала руку и молча с хмурой миной поплелась за мужем.
В зале нас уже ждал довольный жизнью Муромский. Он специально приехал к нам, чтобы оказать содействие. Саша широко улыбался ровно до того момента, пока не увидел нас.
Его брови взлетели вверх, а глаза насмешливо блеснули.
– Ну что ещё стряслось? Давайте, Красовские-Бревна, признавайтесь.
Мы переглянулись и насупились. Смысл был сейчас что-то объяснять?
Спустя пару мгновений двери распахнулись и в зал вошёл явно облегчившийся судья. Конечно же, тот самый!
Я едва не застонала от досады. Ну бывают же такие совпадения! Ткнула пальцем Красовского, но тот и сам все прекрасно видел.
Заседание началось. Сначала зачитали преамбулу, показания и приговор, на основании которого мы все здесь собрались.
Бросала короткие взгляды на судью, пытаясь уловить его настроение. Без фингала – и на том спасибо.
Прикусила губу от волнения. Слава сжал мою руку. Саша вещал и отвечал на вопросы.
Никаких новостей или чего-то неожиданного. Все четко и по плану. Мужчина в мантии на удивление спокоен и беспристрастен.
Но мне ли не знать, как внешность может быть обманчива? Ведь именно из-за моей тупости мы здесь и оказались.
– Суд удаляется в совещательную комнату.
Голос помощника звучит буднично, а грузный судья кое-как поднимается и уходит.
Нас на заседании было человек десять, но сейчас осталось трое: я, Слава и Муромский. Закрываю глаза и сползаю по спинке деревянной скамьи.
– Это конец! Ну почему я была такой дурой? Где были мои мозги?!
Чувствую, как на мои голые колени опускаются тёплые мужские ладони. Приоткрываю лицо и вижу улыбающегося Славу.
– Ань, давай начнём с того, что это все давным-давно история. Сейчас передо мной самая замечательная молодая женщина на свете. У тебя свой супербизнес, несколько масштабных рекламных площадок. «БРОБревно» – серьёзный российский бренд, который вот-вот получит мировое признание.
Круглыми от удивления глазами уставилась на него. Как-то не верилось, что все это я. Он продолжил:
– Ты перевезла огромный бизнес и всех его работников в собственный посёлок. Ты хоть понимаешь, каково это – стоять у начал градообразующего предприятия? А дом наш? Он произведение современного искусства!
Муромский тоже включился в поток лести:
– А крестница моя? Этот маленький бесёнок с детства набрался наивности и отчаянности мамочки, но это не умаляет ее достоинств.
