– Ты зарываешься! Я ее уничтожу.
Дааа, столько лет человек жил припеваючи за счёт других, в том числе и Ани. Прямо-таки доярка премиум уровня. Любитель присосаться к чужому бизнесу. Зато это многое объясняет.
Встал и подошел к нему вплотную. Усмехнулся и спросил:
– А на какие шиши? Ты же все промотал. Чтобы кого-то развалить, деньги нужны. Но, уверен, ты и и сам в курсе.
Расслабленную позу хозяина жизни как рукой сняло. Его величеству подпалили одно место, и теперь оно у него горело. У меня эта картина вызывала ни с чем не сравнимое удовольствие.
Как долго я ждал этого момента. Сказал ещё тише:
– А ещё вскоре в твою дверь постучится налоговая и прочие приятные ребята. Они захотят отлюбить тебя так же, как и ты любишь свою новую маленькую сибирскую компанию. Только половой акт, скорее всего, будет происходить на их территории, и тебе ещё и ехать туда придётся. Там очень колоритно. Тебе понравится.
А если его ещё и в деревню занесёт… Я бы тогда поспорил, выберется ли он оттуда целым и невредимым. Вряд ли его ждут хлеб, соль, песни и пляски.
Скорее вилы, топоры и навоз. И это в лучшем случае. А пока моя бурная фантазия уводила в приятные картинки, Дворянский краснел и покрывался яркими пятнами. Так-то.
Но я ждал. Ждал самого главного. Признания. Мне во что бы то ни стало нужно было вырвать его. Отец оттолкнул меня и прошипел:
– Кишка тонка переиграть меня. Вы с этим идиотом Муромским можете копать под меня сколько душе угодно. Но перед законом постфактум я чист! Не сделал ничего предосудительного.
Ну да. Просто алмаз огранённый. Чище только родниковая водица. Я улыбнулся.
– Да без проблем. Раз у тебя все по закону, то по закону тебя и отымеют. Потому что нечего было у моей Анечки фирму отжимать. Да ещё такими методами.
– Эта дура сама все документы подписала. Пить надо меньше, а то, что она ничего не помнит, – ее проблемы.
Наконец-то мы подходили к самому интересному. Спокойно развернулся и подошел к столу. Уселся в кресло, положив ногу на ногу, и насмешливо посмотрел на папашу:
– Знаешь, а нотариус твой по-другому сказал в частной беседе. Думаешь, за сколько она согласится сдать тебя с потрохами?
Схватился за папку с бумагами и сделал вид, что что-то перебираю. Сердце стучало как бешеное. Вот-вот из груди выпрыгнет. Но в душе расцвела радость, когда я понял, что Дворянский попался.
Папаша побледнел, и его красивое и холёное лицо в одно мгновение состарилось. А я ждал. И дождался:
