Безразлично смотрю в боковое стекло. За ним почти ничего не видно, зато меньше шансов пересечься взглядом с попутчиком.
– Как вас зовут? – нарушает тишину неожиданный вопрос. Я вздрагиваю, вдруг вспомнив, как мужчина требовал, чтобы я не отвлекала его разговорами во время поездки.
«Решил нарушить правила?»
– Марианна, – я с некоторой тревогой жду ответа. Большинство людей, услышав мое имя, либо улыбаются, и начинают восхищаться его редкостью и необычностью, либо смотрят с подозрением – не разыгрывают ли их.
Мне самой мое имя не очень нравится. Не подходит оно девушке, родившейся в российской глубинке. При слове «Марианна» тут же представляются зеркальные залы Версаля или, окруженные парком и цветниками, усадьбы аристократов в Латинской Америке. Но, что есть, то есть.
«Твоя мама долго думала, как тебя назвать, – тут же вспомнились слова бабушки, – она хотела, чтобы ты была счастлива. Думала, даст тебе красивое имя, и тебя ждёт красивая судьба».
Я каждый раз грустно усмехалась. Если бы всё было так просто!
Но мой попутчик даже не улыбнулся, как будто постоянно встречал девушек с именами героинь аргентинских сериалов.
– Эльдар, – коротко произнес он.
– Что? – не расслышала я. «Что за дар?»
– Так меня зовут, – повернув голову, он бросил в мою сторону взгляд, и снова перевёл внимание на дорогу.
– А. Понятно. Приятно познакомиться, – произнесла я банальную фразу.
***
И снова повисла тишина, но почему-то она не казалась такой гнетущей, как в начале поездки. Словно бы лёд, образовавшийся между нами с первой минуты, вдруг треснул. И от этого на душе стало теплее.
Если честно, я не слишком легко схожусь с людьми. И, уж тем более, не умею непринужденно улыбаться и болтать с незнакомцами. Чтобы открыться человеку, нужно доверять ему, а на это требуется время. И становится очень обидно, если в итоге отношения распадаются.
Почему-то мне кажется, что мы с Эльдаром в этом похожи. Внешне вежливы с людьми, но предпочитаем держать их на расстоянии. Хотя, если вспомнить, как он общался со мной в кафе, то становится ясно, что напускная вежливость дается ему тяжело.
Я знала, что сделало меня такой – холодной и сдержанной. Моё прошлое, моя работа, моя сила, наконец. А, что изменило Эльдара, непонятно.
Впрочем, это неважно. Я же не собираюсь провести с ним всю жизнь. И всё же, неплохо узнать о нём хоть немного больше.
Эльдар не стал включать музыку в машине, за что я была искренне признательна. Терпеть не могу то вымученное пение, которое у нас называют эстрадой.
