– Тортон уверен в себе, – оборвал его Богарт, – потому что у него за спиной вся аристократия Кармалота. Вот и всё.
Говард прицокнул языком.
– Да ты не хуже меня знаешь, что вся эта шайка снобов – ничто. Реальные источники власти находятся вовсе не у них.
– Правда? А у кого?
Говард промолчал, и Курт продолжил:
– Они в состоянии серьёзно нам помешать, Говард. И думать сейчас нужно о них, а не о том, с кем я сплю. Уверен, у Тортона на уме что-то ещё кроме пустой болтовни. Я боюсь, как бы он не переманил на свою сторону Лестера… – говоря последние слова, Курт уже начал подниматься по лестнице на второй этаж и замолк, на полпути увидев Джессику, стоящую на верхней ступеньке.
– Я скучала… – тихо сказала та, понимая, как неуместны при Говарде эти слова. И всё же это была правда, и Джессика не собиралась её скрывать.
Богарт несколько секунд молчал, очевидно размышляя, что Джессика могла услышать.
– Привет, – мрачно сказал он. Подошёл к Джессике, притянул её к себе и поцеловал, но поцелуй вышел сухим, как будто сам Курт его вовсе не желал.
– Курт, я надеялась, мы сходим сегодня куда-нибудь. Я… – она хотела сказать, что устала сидеть в четырёх стенах, но замолкла, поймав утомленный взгляд.
– Я устал, Джессика, – закончил за неё Курт. – Прости, но, может быть, отложим романтику на другой раз?
– Ты хочешь побыть один?
Богарт, казалось, колебался.
– Нет, – наконец сказал он, – я только приму душ и зайду к тебе.
Курт ещё раз поцеловал Джессику, уже несколько теплее.
– Я люблю тебя, – прошептал он так, чтобы не услышал Говард.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала Джессика в ответ и погладила его по щеке. – Иди.
Они расцепили объятья. Курт пошёл наверх, а Джессика, игнорируя пристальный взгляд Говарда, стала спускаться на первый этаж.
– Я попрошу приготовить ужин, – только и сказала она через плечо.
Кажется, Говард хотел бросить что-то ей вслед – но промолчал.
*Ри – обращение к королю в кельтских мифах
Курт протяжно застонал. Джессика ощутила, как зубы любовника впиваются ей в шею в ответ, и напряжение взорвалось волной наслаждения внутри.
Курту было всё равно, где. Рассудительный и взвешенный в обычной жизни, когда дело доходило до секса, он знал только одно слово – «хочу». Но Джессика так же хотела его, а если и нет, то Курт умел распалить её в мгновение ока. Секс был грубым и болезненным, таким, что бомбы взрывались в голове. А потом любовники всегда лежали, слушая как бьётся сердце друг друга, поглаживая свежие царапины и иногда целуя укушенные места.
