Я что-то упускаю сейчас в моей новой жизни. Что-то важное, что постоянно ускользает от меня. Как же сложно сосредоточиться и найти то самое!
– Лира, ты спишь?
Вздрогнула от негромкого голоса Ивон. Он звучал очень глухо, но от этого не менее неожиданно. Ответила.
– Почти.
– Завтра мне надо с утра в театр, пойдём вместе? Говорят, там хотят что-то перестроить, и меня позвали за советом.
В ее голосе сквозила гордость, а я только порадовалась. Мне посчастливилось оказаться в месте, где я, как мне казалось, в очередной раз нашла своё призвание. С радостью прогуляюсь завтра до него с новой подругой.
– Хорошо, Ивон, пойдём вместе.
Проснулась я с тяжелой головой. В последнее время сны совсем одолели. Дело в том, что, помимо облегчения, правда про отца и мать привлекла в мою жизнь и страхи.
Каждую ночь мне снилось, что меня настигает участь безвинно погибших в теракте людей. Погибших ради того, чтобы Надира Вумен и ее дочь могли жить.
Получается, что я в некотором роде обязана жизнью смерти? Странный поворот. Странный и неприятный. Вот сон и подкидывал раз за разом ужасы со мной в главной роли.
За эти пару недель я несколько раз разговаривала с отцом. Интересовалась, не прибила ли его мать и не разнесла ли дом. На удивление, мой уход ее настолько обескуражил, что истерика улеглась сама, а мать стала тише воды, ниже травы.
Не верилось, но это же район Гнилых специй. Здесь слухи разносятся быстрее, чем песок над пустынным плато Солитдарте. Мне как непосредственному участнику давным-давно намекнули, что могла бы, мол, уйти и пораньше.
Свалили состояние матери на мои капризы, решили, что я доводила несчастную женщину. Комментировать подобное не стала, а про себя подумала, что хотя бы в этом люди одинаковы во всех полисах, сколько бы там их ни было.
Я же даже, несмотря на бешеную усталость от новой работы, времени даром не теряла. Искала любую информацию по истории шести полисов и всему, что творится в мире за пределами района.
Удалось узнать много чего. От этого-то наверняка голова и пухла. Потому что другого объяснения своему недомоганию я попросту не находила.
Освежилась в ручном умывальнике и сбегала до общественного туалета. Ивон тоже встала и уже наводила красоту. Всё-таки молодец она, мне вот было бы лень вставать раньше, чтобы прихорашиваться.
Чёрная краска почти слезла с волос, и теперь я могла похвастать густой шевелюрой ярко-алого цвета, отмеченной тёмными прядями. Заплела их в косу и собрала пучком на голове.
