Он так просто говорил об этом. Как будто речь шла о просьбе сходить добыть еды. Он убил человека. И не одного! Пострадали невинные, и это не просто преступление. Это что-то большее…
Посмотрела на него, и он снова невесело хмыкнул:
– Лира, я никогда не был хорошим человеком. Совершал жуткие вещи ради собственной выгоды. В одном мы с твоей матерью похожи: мы слишком сильно полюбили не тех людей.
– Но ты же и меня любишь… Ты всегда говорил об этом!
Становилось страшно. Слишком просто звучали слова о том, что на самом деле чудовищно. А ещё я ждала его ответа, потому что искренне не понимала, как мой папа, который всю жизнь заботился обо мне и оберегал даже от собственной матери, мог оказаться таким монстром!
– Конечно, люблю. Ты же часть ее. Хвала святым правящим, лучшая ее часть, и я сделаю все, чтобы у тебя все было хорошо и ты была счастлива.
– Надира, мы дома!
И как у отца получалось переключаться с таких разговоров, переворачивающих жизнь, на обычное спокойствие? Как удавалось сохранять гармонию в душе, в то время когда за ним тянулся кровавый след?
А я ощущала себя человеком, до которого все слишком медленно доходит. Потому что никак не могла переварить сказанное. Что один из самых близких оказался таким… Сложным.
Самое странное, что я не чувствовала внутри себя ненависти или страха. Я знала Лонгера Толла другим. Я знала его заботливым и любящим отцом, а не монстром-фанатиком.
И кровь не стыла в моих жилах, и уверенность в себе рождалась именно от него. Наверное, ещё до того, как он рассказал все, я приняла эту его темную сторону. В каждом она была, и каждый делал свой выбор на ее счёт.
Моя тёмная сторона – это неуемная, безудержная страсть. Она сосредоточилась на одном человеке, и когда мы сталкивались, прорывалась наружу, сметая все на своём пути.
А у отца это любовь к маме. Губительная, все разрушающая бешеная любовь, заставляющая слепо совершать такие гнусные злодеяния.
Мама… Не могу сказать, что теперь я осознала, как она меня любит, нет.
Но поняла, как мне повезло. Я ценила жизнь и была благодарна за то, что мне ее подарили, ведь, судя по рассказам отца, мое появление на свет – это действительно чудо.
По всем законам жанра рождение такой, как я, было невозможно. Надира Вумен избавилась бы от беременности, если бы мой настоящий отец не был чокнутым тираном, а если бы Лонгер не убил его вовремя, то он наверняка уничтожил бы нас обеих.
Мне захотелось узнать о нем. Узнать о том, каков был Редмонт Перей. Какова была его сила. Он наверняка был одаренным, мощным и властным. Других в правящих не держат, не говоря уже о том, чтобы выбирать Председателем.
