.
В 1987 г. демократические массовые протесты свергли зависимую от США военную диктатуру в Южной Корее. Это подорвало и неоколониальную зависимость от США. Десятилетиями в Южной Корее образовывались капиталистические семейные династии, чеболи,— переплетение подобных лабиринту смешанных концернов. Затем они набрали бюрократов из правительства и военных, организовали контроль над банками с помощью государства, начали подчинять себе государственный аппарат и сливаться с ним.[22]
В начале 1990‑х годов в ЮАР был свергнут фашистский, расистский режим апартеида. Затем монополии шаг за шагом превратили государственное общество промышленного развития «Industrial Development Corporation)) («Корпорация промышленного развития») в инструмент для своей экспансии в другие страны.[23]
В конечном счёте решающей предпосылкой развития в новоимпериалистические страны было наличие государственно-монополистических капиталистических структур. Они лучше всего могли развиться из структур военных диктатур или бюрократически-капиталистических стран.
Особую роль при возникновении государственно-монополистических структур играли международные империалистические организации МВФ и Всемирный банк. Ввиду ужасающего кризиса задолженности они предписали строгие «программы структурных адаптации», чтобы перевалить кризисные тяготы на рабочих и широкие массы. Такие программы были связаны с обширными кредитами, пособиями или «помощью» соответствующим государствам в строительстве собственного управления, а также военного и полицейского аппарата — не в последнюю очередь с целью подавления рабочего класса и революционеров.
При переходе неоколониальных стран в состояние новоимпериалистических у государственно-монополистических структур есть особенность: они подчиняют государство как интересам отечественных монополий, так и интересам международного финансового капитала. Из этого специфического сочетания также происходит временная неустойчивость данных государств и их правительств.
3. Кризис неоколониализма подрывает единовластие старых империалистов
Неолиберализм только временно смог смягчить бюджетные кризисы и кризисы задолженности в неоколониальных странах. Они снова вспыхнули, и ещё до смены тысячелетия привели к новому кризису неоколониализма — более глубокому и обширному, чем кризис в начале 1980‑х годов. Он развился на основе реорганизации международного производства и стал предшественником мирового экономического кризиса 2001—03 гг.
