—Эм…но…
—Смотри, — широкая улыбка появилась на лице Ли, его взгляд запылал, — начинается.
Этот монах, казалось, подпитывался хаосом.
* * *
—Эй, ты, сюда иди, если не боишься.
Громкий и наглый голос Джона заставил шумных зрителей постепенно смолкнуть. Люди смотрели в направлении его указательного пальца, их сердца стучали быстрее, момент был довольно волнительный.
Сам Крис Пейн впервые оказался в подобной ситуации. Он был шокирован подобным отношением к себе, его дар речи пропал секунд на десять.
—Джон! — воскликнул Джим Уэйк, вскочив со своего места, — немедленно покинь арену!
Произнеся это, он повернулся к Крису Пейну и попытался замять ещё не успевший толком возникнуть конфликт, но это было не в его силах. Юноша медленно встал и даже не посмотрел в сторону старика, его взгляд не покидал фигуру Джона.
—К кому, по-твоему, ты обращаешься? — холодно спросил он, выйдя к перилам балкона.
—К тебе, ёпта, — не стеснялся в выражениях Джон, ему было важно вытащить Криса на песок арены, — сюда иди, у нас есть одно нерешенное дело.
—Джон! — воскликнул уже Джордж Уэйк и вскочил, но был остановлен взмахом руки Криса Пейна.
Дело приняло серьёзный оборот.
Видя настрой обоих молодых людей, Джим и Джордж Уэйк плюхнулись обратно на свои места от бессилия. Тут они уже ничего не могли сделать.
Крис Пейн, продолжая стоять у перил балкона, смотрел на Джона холодным, пронизывающим взглядом. Его вид был олицетворением невозмутимости:
—Я удивлён тому, что ты после нашей предыдущей встречи можешь стоять здесь. Небеса были благосклонны к тебе, но ты настолько глуп, что решил лишить себя второго шанса. Третьего уже не будет.
—Балабол трусливый! — раздался крик с трибун. Кричал никто иной как Ли.
Маска невозмутимости Криса на мгновение треснула, его глаз дёрнулся.
—Стоя здесь, — громко говорил Джон, — я, Джон Уэйк, бросаю тебе вызов. Прими его, либо подожми хвост, сядь обратно под охрану и прикрой рот.
Кулаки Криса сжались:
—Ты сам напросился.
Его тело исчезло на глазах у зрителей, мгновение спустя он оказался на песке арены, в паре десятков метров от Джона. Зрители были взволнованы, старейшина секты пурпурного тумана привстал. По его мнению, разворачивалось действительно что-то интересное.
—Сломай ему лицо, братишка! — раздался крик на всю арену, за которым последовал волчий вой.
У Джона дёрнулся глаз. Он знал источник этого голоса. Юноша краем глаза глянул на монаха, который стоял сейчас у нижних мест с открытой бутылкой вина в руке, одна его нога ступала на перегородку.
