Я говорил ещё очень много чего, не в силах сдержать злость. Я был дико зол. Но зол не на Настю, а зол на самого себя. И даже не знал из-за чего.
Из-за того, что допустил всё это?
Нет.
Из-за того, что не смог прийти на помощь Насте?
Тоже нет.
Тогда может, из-за того, что вижу сейчас в Насте сильнейшего одарённого на планете?
Вот это уже было больше похоже на правду. И злился из-за того, что прекрасно понимал, что не смогу ничего сделать, если она решит совершить какой-нибудь опасный поступок. А зная Настю, она обязательно решит выкинуть нечто подобное. И теперь её никто и ничто не сможет остановить.
Настя сейчас показала всем присутствующим, что поднялась на совершенно новый, недосягаемый для всех остальных уровень. Её возможности вышли далеко за пределы силы архигранда.
Абсолютная мощь. Абсолютная выживаемость. Её дар сейчас возведён в абсолют. И сама Настя стала абсолютом.
Первым одарённым перешагнувшим ступень архигранда. Что сделали с ней Даша и Маша, когда возвращали обратно? Что сделал с ней я, когда заставил её дар стремительно рвануться вперёд? И что теперь решит делать сама Настя?
— Я тоже вступаю в императорский полк. И эта демонстрация лишь малая часть моих возможностей. — заговорила Настя, выводя меня из размышлений. — Я смогла увидеть свои новые способности, пока находилась в отключке. Я оказалась в мире, в котором не существовало никаких пределов силы. Каждый там становился абсолютным бойцом. Таким, которым он захочет стать сам. Вот я и захотела стать в сотни раз сильнее архиграндов. А потом пришли девчонки и сказали, что тебе нужна моя помощь. И ещё они сказали, что я могу забрать силу вместе с собой. Что мой организм уже готов принять её.
Я ощутил жар, исходящий от Насти, когда она подошла ко мне, но не отстранился и позволил ей коснуться себя, терпя боль от ожогов.
— Это было единственное, что могло вернуть меня обратно. Я вернулась и взяла с собой полученную в том мире силу. Силу абсолютного господства. Силу не имеющий себе равных. Силу, которая спасёт этот мир.
Настя осторожно прижалась ко мне, и я ощутил, как она вся дрожит. Жар уже заметно спал и я смог обнять её.
— Прости меня я не смог уберечь Николая Александровича и Юлию Сергеевну. — слова сами вырвались из меня.
Вчера я даже не вспомнил об этом. Да и Настя сама не обмолвилась ни словом о случившемся. А вот сейчас эти воспоминания накатили на меня словно стотонный каток.
— Ты последний, кого я стала бы обвинять в случившимся. Но первый, кого я попрошу помочь мне отомстить за родителей. За наших родителей. Светлану Ефимовну и Михаила Кирилловича я всегда воспринимала как своих вторых родителей. Тем более они стали бы для меня таковыми после нашей свадьбы.
