В следующие десять минут после соответствующих соболезнований пришлось кратко отчитаться о произошедшем приехавшим царственному деду с бабкой и отцу. Их осторожные заявления по поводу отсутствия моей вины и упреки в слишком уж эмоциональной реакции, выразившейся в вопиющем глумлении над трупом злодея, тупо пропустил мимо ушей и вновь сосредоточился на коньяке, вкуса которого, впрочем, совершенно не чувствовал.
К приезду Нарышкина и Орлова бутылка была пуста, и только я хотел просить деда Мишу послать за следующей, как подъехали Печорские. К скорой пропустили только князя и наследника, которые в мою сторону даже не посмотрели. За ними к микроавтобусу подошел и мой отец.
Не знаю, сколько Печорские пробыли в скорой, но для меня время как будто остановилось, а когда они вышли и молча встали прямо передо мной, я не выдержал и, не поднимая глаз, прошептал:
— Мне нет оправдания…
Князь с наследником продолжили молчать, и это молчание было красноречивее любых слов, а мучило еще сильнее… Я готов был провалиться сквозь землю, понимая, что отцу и деду Виктории, скорее всего, еще хуже, чем мне…
Наконец, князь вздохнул и спросил:
— Это его голова?.. — И махнул рукой в сторону скорой. — Он… Вику?..
— А какая сейчас разница? — И дернул плечами. — Все равно виноват я… А этот… Да что уж теперь…
Печорские даже и не подумали меня разубеждать, постояли ещё с минуту, по истечении которой князь опять вздохнул и сказал:
— Алексей, как бы то ни было, Виктория прекрасно знала с кем именно состояла в отношениях, и я уверен, что в свои последние дни она была действительно счастлива. Конкретно тебе могу сказать одно, будь достоин памяти моей внучки. — Старик вздохнул в третий раз. — И еще, Алексей, после проведения всех необходимых следственных мероприятий мы заберём Викторию в ее родной дом. О похоронах сообщим отдельно.
Фактически это означало, что меня до похорон в доме Печорских видеть не желают. Что ж, может, это и к лучшему — не представляю, как буду теперь смотреть в глаза родичам Вики…
Князь развернулся и с прямой спиной зашагал в сторону стоящих за оцеплением остальных своих родичей, а так и не сказавший мне ни одного слова отец Вики пошел следом.
Отчаяние навалилось на меня с новой силой, и я побрел обратно к скорой.
— Как ты, Лёшка? — сквозь свист в ушах услышал голос деда Михаила.
Когда он успел подойти? Впрочем, наплевать…
За спиной деда стоял мой отец и тоже демонстрировал желание знать ответ на этот вопрос.
