— Лесенька, ну прости старого! — услышали мы с Прохором и переглянулись. — Так получилось…
— Пап, так не делается! Как пыльным мешком по голове!
И Алексия остановила свой взгляд на Екатерине. Отец тут же был забыт, а слегка обиженное выражение лица девушки сменилось сначала на оценивающее, а потом неожиданно на горестное:
— Папа, ты только посмотри на Катеньку! Глаз не оторвать! И я тут такая! Замарашка с кухни… Золушка без туфельки!
Решетова комплимент оценила и с довольным видом многозначительно посмотрела на Прохора, а Виталий Борисович, кажется, был готов провалиться сквозь мраморный пол гостиной. Алексия же решила добить приемного отца:
— Я не буду позориться перед братиками, через полчаса вернусь.
Она развернулась и сделала шаг в сторону лестницы. Пафнутьев только горестно взмахнул руками и промолчал, а у меня на фоне последних событий просто не выдержали нервы, потому как спортивный костюм Алексии — с ее-то фигурой — очень шел, к тому же был модный — других вещей наша эстрадная звезда носить позволить себе не могла. Платьем она могла поразить всех и позже.
— Леся, ты прекрасно выглядишь! Будь так добра, вернись и дождись знакомства со своими братьями. — Она остановилась и вздохнула. — Не забывай, пожалуйста, что ты в этом доме хозяйка и изволь этому почетному званию соответствовать.
Она подошла ко мне с виноватым видом, поцеловала в щеку и опустила глаза:
— Прошу прощения, Лешенька! — после чего повернулась к Пафнутьеву: — Извини, пап! День сегодня… себя не помню…
Тот только с кивнул с понимающей улыбкой и показал нам глазами в сторону входной двери, рядом с которой был организован небольшой гостевой гардероб. Оттуда к нам двигалась преинтереснейшая процессия: мужчины, как и их старшие дети мужского пола, вышагивали в строгих темных костюмах, женщины в вечерних платьях, а самые младшенькие в новогодних костюмчиках зверей.
— А кто это у нас тут на праздник пришел? — заулыбался, как и мы все, Прохор. — Волк и лисичка?
Кузьмин слегка подтолкнул вперед мальчишку лет пяти-шести в сером костюме волка, а супруга Михеева сама обогнала Владимира Ивановича за руку с девочкой лет четырех в рыжем наряде лисы.
— А новогодние стишки зверята знают? — Прохор уже брал у Виталия Борисовича протянутые конфеты.
— Я внаю! — Михеева-младшая, не отрываясь, следила глазами за руками моего воспитателя.
— И я! — Кузьмин-младший занимался тем же самым.
— Уважаемый Волк, мы же уступим очередь Лисичке?
