– Подумать надо. – Панкратьева тяжело вздохнула, ей очень захотелось к теплому морю, но она была уверена, что Зотов с ними ни за что не полетит. Он никогда не ездил с ней и Федькой отдыхать. Он вообще никогда не отдыхал, а оставлять его одного на Новый год и новогодние каникулы казалось как-то неудобно. У них вроде бы с ним семья. Или нет?
– Чего тут думать? Китаец твой к заводу своему навсегда пришитый. Никуда не ездит, кроме как к заказчикам разным. Думаю я, что это он денег жалеет. Если всем ехать, ему ж придется за тебя и Федьку платить. А так ему вроде некогда, вот ты сама за себя и ребенка платишь. – Люська, похоже, как всегда, смотрела в корень.
– Люсь, не говори ерунды! Если б он денег жалел, он бы мне пять тысяч за отказ от курения не дал. – Панкратьевой совершенно не хотелось соглашаться с Люськой, которая в оценках её мужчин всегда рано или поздно оказывалась права.
Люська захохотала.
– Вот тут он и обломался. Думаешь, это он тебе пять тысяч дал? Это он денег хотел нажить. Знает, что ты человек ответственный, за слова свои всегда отвечаешь. И ещё прекрасно знает, что курить бросить такой заядлой курильщице как ты, это все равно, что алкоголику с выпивкой завязать. Не верит он, Анька, что ты курить бросишь. Думает, что десяточка ему с его вложения приплывет. Только самого главного он про тебя не понял за эти два года, того, что ты упертая как баран!
С этим Панкратьева спорить не стала. Решения она обычно принимала с трудом, маясь и волнуясь, как бы не прогадать. Но уж, если Анна Сергеевна Панкратьева чего-то решила, то, будьте уверены, дело она доведет до конца. Рогом упрётся, но сделает.
– Не любишь ты, Люся, моего Зотова, – сделала вывод Панкратьева.
– Конечно не люблю. Можно подумать, что ты его любишь? А мне вообще никто из твоих мужиков никогда не нравился. У тебя ни одного нормального нет и не было, что в доме, что на работе. И где ты только таких уродов находишь?
– Да там же, где и ты. У тебя разве какой-нибудь нормальный был? Первого ты себе нашла известного бабника, но хоть с деньгами, второй у тебя на шее десять лет сидел, да еще и тоже в итоге бабником оказался. Я вот боюсь, что нормальных мужчин в природе не существует. Или мы с тобой сами ненормальные, поэтому к нам и прибивается всякая аномалия.
Тройная порция сашими оказались вполне даже сытной, и Панкратьева, быстро слопавшая всё со специальной дощечки, заменявшей тарелку, была настроена пофилософствовать. Люська, глядя на Панкратьеву, честно пыталась ковырять палочками на своей дощечке, потом плюнула и попросила официанта заменить ей эти бесовские штуковины на нормальные столовые приборы.
