Да уж, зря я это сказала… вот только терпеть не могу, когда мне на мой рост указывают — будто и сама не знаю, что мелкая…
— Еще раз назовешь меня пластилином, и я сверну твою тонкую шейку, малявка, — процедил рогатый, двумя пальцами приподняв мой подбородок.
В его алых (алых?!) глазах вспыхнуло пламя, и я поежилась, ощутив мрачную силу, что буквально давила на меня, заставляя пальцы дрожать, а колени подгибаться.
Впрочем, взгляда не отвела — в гляделки играть еще в школе научилась, как и не отступать, даже если страшно. С таким именем и ростом попробуй-ка выжить в российском общеобразовательном учреждении…
И рефлекс показывать зубы там, где их надо бы спрятать — тоже оттуда, ага.
— Тебе послышалось. Я сказала «темный властелин», — прошипела в ответ как можно более уверенно.
— Ладно, на первый раз я тебя прощаю, — спустя минуту звенящей тишины выдал рогатый. — А твоего зверя я собирался забрать следующим, но теперь уже что-то сомневаюсь…
— Нет-нет-нет… — вся моя напускная храбрость тут же сдулась. — Я больше так не буду. Забери Джона! Пожалуйста…
Одно дело, когда угрожают мне, и совсем другое — пес. Он ведь ни в чем не виноват.
— То-то же, — самодовольно усмехнулся мужчина. — И кинжал свой опусти, все равно им не воспользуешься.
— Почему это? — я поглядела на ножик, который машинально продолжала сжимать в руке.
— Потому что душа у тебя такая же мелкая, как и ты, — фыркнул рогатый, а после исчез.
Душа мелкая? Тоже мне, нашелся великодушный… впрочем, в одном этот рогатый гад был прав — может я и носила с собой ножик, но никогда прежде им не пользовалась. Хотя, такими темпами, это дело не за горами.
Не было темного довольно долго, так что я успела вся известись, издергаться и понервничать. Интересно, это перемещения в пространстве так много времени занимают, или он просто решил зайти перекусить по дороге? А что, с него станется.
Чтобы меньше думать о плохом (которого накопилось довольно много), я принялась обследовать спальню пластилина-властелина.
В принципе, обследовать тут было нечего — стены голые, только кровать, вешалка и шкаф. Заглянула под ложе, но кроме пыли ничего не нашла, поэтому распахнула черные деревянные створки… ой, зря я это сделала.
Плетки, наручники, кляпы — это точно спальня, а не камера пыток?
После такого открытия сбежать захотелось сразу, но оставить Джона я не могла. Зато осмотр стен дал результат — обнаружилась незаметная, сливавшаяся с гладким камнем дверь, скрывавшая ванную комнату. Тоже черную, разумеется.
