— Отдай чародея, и останешься жива, — крикнули сзади, и Ната быстро обернулась, стараясь при этом не выпускать из виду тех троих, что уже раз атаковали её.
— Кому?
Ведьмаки переглянулись, и один из них рванул вверх с шеи цепь с подвешенной к ней золотой бляхой. Прищурившись, Ната разглядела на ней цветок чертополоха. Тайная Стража. Лучше бы люди Кейлин. Этих бы она жалеть не стала. А тут…
Ната отступила на шаг, выманивая нападавших на открытое пространство, где смогла бы накрыть массовым заклятьем всех семерых. Двое самых молодых повелись и последовали за ней, но от этого стало лишь хуже — теперь все они стояли слишком далеко друг от друга, а старшие уже сжимали в руках новые хвосты плетей. Все они разом ударили в щит капитана. Щит заискрился, но устоял. На всякий случай она подняла еще один, осознанно лишая себя возможности атаковать. И, как оказалось, вовремя — теперь уже семь снарядов вонзились в него, рассыпая прозрачную полусферу в клочья.
«Всё, — подумала Ната. — Хотела бы я знать, где сейчас Рэн».
И тут же услышала в голове тихое: «Здесь».
Ответ оказался настолько неожиданным, что она забыла поднять новую защиту и теперь лишь могла молча наблюдать, как очередная порция плетей летит ей в лицо. Но вдруг что-то произошло, и они рассыпались конфетти у неё перед носом. Мелодичный перезвон смеха прозвучал в голове ведьмы. Тонкая рука легла ей на талию, горячее тело прислонилось к спине.
— Рэн, — выдохнула она, — я…
«Не трать дыхание», — такое чувство, будто чародей погладил её изнутри, прямо в голове.
Ещё один синхронный удар, но Ната успевает вскинуть обе руки, направляя всю силу в щит. Горячее дыхание рисует огненные узоры у неё на шее, мешая сосредоточиться, а через секунду поместье накрывает ураган. Четверо из семерых ведьмаков падают с ног под порывами бешено ревущего ветра, и только тут Ната замечает, что сама она твёрдо стоит на земле, будто круг диаметром в пятьдесят сантиметров от неё остался единственным островком благополучия в океане безумия.
Снова горячее дыхание на загривке, и Ната видит, как по стражам проходит огненный вихрь, превращая в факелы их белоснежные плащи. Она понимает, что не хочет такого исхода. Он была готова умереть, а не убивать. Ната опускает руки и тихо шепчет:
— Не убивай.
«Как скажешь, моя любовь».
В один миг ветер стихает, оставляя за собой лишь поломанные ветки деревьев. Гаснет пламя. И Ната смотрит, как улепётывают прочь семь белоснежных зайцев.
