Если на первом слове, сказав, что я купил машину, Соня обрадовалась и расслабилась, то после — напряглась.
— Не знаю, как к этому относиться, — честно сказала она.
— Ты когда-нибудь поступала плохо?
— Пробовала сигареты за школой и списывала. Это считается?
— Вполне. Что тебе не давало совершить что-нибудь похуже?
— Не знаю.
— Знаешь. — Я считал ответ из головы Сони.
Ещё одно изменение в моей силе — не надо было смотреть на девушку, чтобы услышать, о чём она успела подумать. Я автоматом считывал мысли, куда быстрее, чем раньше. Если со мной столько изменений произошло за короткий срок, то как воспринимают мир те, кто действительно далеко зашёл по этому пути?
— Здесь поверни, — указала Соня. — А читать мысли — нечестно.
— Почему? — удивился я.
— Я ведь так не могу.
— Ну так и я это делаю не специально. Да и не хотел для себя такой силы.
Разговор заходил куда-то не туда, Соня вспомнила, что способности я получил из-за трагических событий и что лучше эту тему не поднимать.
— Ты имеешь в виду социальное наказание. Люди боятся, что их накажут и поэтому не творят зло.
— В основном да. Это не очень хорошо работает, как ты знаешь.
Был у меня период, когда я, испытывая чувство брезгливости, копался в «чужом белье». Хотя копался — это громко сказано. Люди, даже с виду порядочные, и сами по себе часто предоставляют поводы разочароваться в них. Как-то раз одна из самых приличных учительниц у нас в школе, когда ученики её довели, весь урок думала о том, чтобы мы все сдохли в страшных муках. Справедливости ради, дальше мыслей это никуда не шло. Она не кричала на нас, не оскорбляла, ограничилась фантазией.
Но это простая, добрая женщина, с высокими моральными принципами и должным воспитанием. Можно сказать, один из лучших представителей человечества.
Если присмотреться, всякое можно увидеть. Я хорошо знал, что люди мелочны, часто врут, как себе, так и другим, изменяют, предают, подставляют, и всё это зачастую с самыми благими намерениями и оправданиями.
— А в моём случае три года я жил с ощущением, что никто меня наказать не способен.
— И поэтому тебя ничего не сдерживало, — медленно проговорила Соня. — Ты ведь услышал, о чём я подумала?
— О том, какие страшные дела я творил.
— Мы почти доехали. Вон то место.
Я остановился возле кафе с яркой вывеской.
— Тебя это напрягает? — спросил я, повернувшись к девушке. — То, что я не самый хороший человек.
— Ты ведь и сам видишь.
— Вижу.
Мы замолчали, не зная, что сказать друг другу. Было больно. Мне. Соня просто сидела и пыталась разобраться в своих чувствах.
