Впрочем, воспитанники были с ней солидарны. Сколько себя помню, постоянно получала подзатыльники, пинки, была предметом насмешек. Ворона, так меня называли. За длинные смоляные волосы или еще за что-то неизвестно. У меня отбирали еду. Подливали в питье всякую гадость, обливали волосы клеем. Уничтожали одежду, с которой у нас итак было очень туго. Я постоянно задавалась вопросом: «За что?», до сих пор на него ответа так и не нашла.
Лешу к нам привели, когда мне было три года. Он был на два года старше. Его родители погибли, и мальчик оказался никому не нужен.
Ванька, наш негласный лидер, по обыкновению тягал меня за волосы. Под довольный рокот детей. Я плакала и просила пощады. До сих пор помню каждый свой день в детском доме, словно все это происходило вчера. Боль не утихла, не померкла, порой эти воспоминания приходят ночами, время от времени терзают и днем.
Рыжий худенький мальчик кинулся на Ваньку с кулаками и с криками отпустить меня. Леше тогда разбили нос. Но больше в тот день ко мне никто не лез. И с тех пор мы стали неразлучны. Нет. Нападки не прекратились, и Леша не мог меня защитить от всеобщей ненависти, но он разделил ее со мной. Мог бы перейти на их сторону. Мог бы обеспечить себе более спокойную жизнь, но он выбрал дружбу со мной. Став старше, мы вместе сбегали. Получали наказания, когда нас находили. Именно мне Леша отдавал спрятанный кусок хлеба или где-то сворованную шоколадку. Нас объединило горе, две сироты, которые никому не нужны в этом мире.
Уже позже покинув злополучные стены, мы по-прежнему держались вместе. Хоть и пошли разными дорогами. Я поступила в институт. Сама. Ночами не спала, просиживала все свободное время в библиотеках, выгрызала зубами знания, и как мне казалось, свою дорогу в лучшую жизнь.
Леша вышел из детского дома на два года раньше. Отслужил в армии. Эту разлуку нам было тяжелее всего перенести. А когда вернулся его комнату в общежитии, кто-то продал от его лица. Что-то доказывать бесполезно. Кто будет слушать оборванца? Он устроился работать настройку, а днем подрабатывал грузчиком, снимал однушку с парнями. У него появились новые друзья, девушки. Но он неизменно оставался рядом. Всегда был в курсе моей жизни, как и я его.
А потом у меня случилась очередная неприятность. Почему я так раздражаю людей? Что во мне не так? Никогда не хамила, не лезла на рожон. Я хотела учиться. Но, увы…
Я бюджетник, и мое место, как оказалось, нужно еще кому-то. Его хотели продать. Я мешала. Начался шантаж. Или я плачу, или меня выгоняют из университета. Я сначала пробовала бороться, пошла к ректору. Пожаловалась на несправедливость. Меня обвинили в клевете.
