— Внимание! До перехода крейсера в режим разгона остаётся пятнадцать минут. Просим экипаж пройти в каюты и пристегнуться! Внимание!..
Он вбежал в каюту, кинулся в душ, вернулся, забыв, где лежит форма, снова побежал в душ. Стянул курсантский комбинезон, увидел в стене люк с маркировкой «ССГ» — стирать-сушить-гладить, откинул крышку и запихал комбинезон туда.
Выдохнул. Что ещё надо? Помыться?
Глянул на браслет: до начала разгона оставалось ещё семь минут.
Капсула душа открывалась обыкновенно, прикладыванием ладони. Где горячая и холодная вода тоже было понятно. Остальные кнопки Рэм проигнорировал.
Он намылил голову и включил над собой душ и тут же выключил. Смыл пену? Ну и хватит!
Включил на пару минут сушку, выбрался из санузла, на ходу одеваясь.
Раз надо пристегнуться до начала разгона — вдруг это можно как-то проверить?
На кровать Рэм рухнул в последние секунды, и мягкие силиконовые ремни сами прижали его к матрасу. Ремней было два — один поперёк груди, второй на поясе.
Рэм улыбаясь провёл рукой по мокрым волосам и ощутил, как где-то глубоко-глубоко в недрах корабля дрогнуло и завибрировало.
Больше не произошло ничего, и пацан задумался: неужели скорость на крейсере вообще никак не чувствуется?
Но потом его осенило. Начало разгона не означало начало набора скорости. Это была подготовка, переход реакторов на другой режим работы.
Он читал, что крейсер может начать и экстренный разгон, но для реакторов это неполезно. А на таком здоровенном крейсере реакторов… Он открыл схему на браслете — четыре. Термоядерный, плазменный и два реактора анитвещества.
Было непонятно, зачем нужен второй реактор антивещества. Мощность у них непомерная. Наверное, для удобства?
Независимо от мощности реактора, подача энергии на щиты и огневые карманы всё равно должна идти двумя изолированными потоками. А вот если питание щитов и карманов сразу идёт от разных реакторов, это должно повысить надёжность системы.
Но два реактора? Тут один-то — жуть. А если один из них потечёт?
Это же как летать на четырёх бомбах, одна страшнее другой.
Рэм поёжился. Мощь корабля завораживала и пугала. На станции был всего один реактор, плазменный, и энергии хватало на всё. А тут…
Нутро крейсера всё так же ритмично пульсировало, и пацан начал засыпать.
Разбудила навалившаяся вдруг тяжесть, которая пропала, как только крейсер разогнался до световой скорости.
А потом толчком установилась невесомость, и сознание поплыло, словно бы тоже полностью потеряв вес.
