– Эспину давно пора остепениться, – начал излагать свои соображения дядя Густав. – Я планомерно посвящаю его в дела компании и лет через десять смогу доверить ему безраздельное управление семейным бизнесом. Для тебя это самая выгодная партия, какую можно только представить.
– Вы так думаете?
– Я это знаю, – усмехнулся на моё замечание дядя Густав.
– Но разве Эспин хочет жениться на мне? Он ведь никогда не говорил мне ничего подобного.
– Скажет, – уверенно заявил дядя Густав. – Я лишь предваряю ваш с ним разговор, чтобы он не стал для тебя неожиданностью, и ты правильно на него отреагировала. А теперь, – подойдя к двери и провернув ключ в замке, заключил дядя Густав, – самое время вернуться к гостям. Уверен, кроме Олафа кое-кто сегодня тоже будет принимать подарки.
На этом дядя Густав выпустил меня из библиотеки, и я поспешила вернуться в зал приёмов к праздничному столу, лишь бы оказаться подальше от главы семейства Крог и его провокационных речей. Жаль только, что зал опустел, ибо гости предпочли разбрестись по особняку, пока не подан десерт, а значит, есть время для непринуждённой светской болтовни в приятной компании. Вот и дядя Руди стоял на террасе в окружении десятка мужчин, что-то увлечённо им рассказывая.
Знакомая картина. В последние месяцы она преследовала меня всюду, где бы мы ни появились вместе с дядей: в аэроклубе, на слушаниях в географическом обществе, на хлебном или мясном заводе, в столярном или пошивочном цехе, да просто на улице. После того, как все газеты и радиостанции раструбили на весь мир о планах дяди Руди покорить ось мира, жителям Флесмера не терпелось узнать, чем же будут питаться участники экспедиции в северном небе, во что будут одеты, собираются ли они приземляться на вековые льды, каким образом воткнут в них флаг Тромделагской империи. И дядя Руди никогда не отказывал интересующимся в удовлетворении их любопытства. Я же за последний год успела узнать всё о предстоящем полёте из первых уст и потому стоически игнорировала столпотворения вокруг дяди Руди, вроде того, что случилось на террасе.
Бросив взгляд на стол, чтобы поживиться канапе или другой закуской, к несчастью для себя я увидела, что ничего подобного там уже нет, зато с десяток хухморчиков, этих прямоходящих мохнатых созданий размером с небольшую морскую свинку, активно собирают грязную посуду. Я даже засмотрелась на то, как ловко они с помощью присосок на ладошках и ступнях залезают по ножкам стола на столешницу, хватают тарелки с ложками и, покачивая на ходу полустоячими ушками, перекладывают посуду на специальную стойку с подносами, что стоит рядом, а после спускаются на пол и укатывают её в сторону кухни. До чего же проворные и расторопные. И такие милые. Но если бы не они, я бы сразу обратила внимание, что кое-кто из гостей всё же остался за столом. И этим "кто-то" оказался сын дяди Густава.
