Я счастлива. Я так счастлива, что закусываю губу, пытаясь не разрыдаться, — нельзя, тушь не водостойкая. Во рту вкус крови и помады.
— Ох уж эти волчицы, — смеется Гор. — Чуть разволнуются — выпускают клыки. Спрячь, итак поранилась.
Пока по моему подбородку бежит тонкая струйка крови из прокушенной губы, он забирает коробку, достает кольцо и надевает мне на палец — и это действие ощущается обещанием. Оно словно подтверждает, что наши отношения не изменятся даже после того, как чужой, посторонний волк оставит на моем теле свой запах.
«У нас все серьезно, — хочет сказать Гор, — доверяй мне, не бойся, переживать не о чем».
И мы едем. Всю дорогу до особняка Освальда я повторяю про себя: «Мне сделали предложение, сделали предложение, скоро я выйду замуж».
У вожака северного клана свои причуды. Даже в обычный день он никогда не пустит на порог женщину в штанах и мужчину в футболке и джинсах. Собираясь пообедать с отцом в домашней обстановке, Гор всегда наряжается, как на светский раут. Сейчас же торжественный прием, и гости соревнуются в блеске украшений. В дверях нас встречает Анна, жена Освальда, — волчица в элегантном платье, достойном королевы. Серьги в ее ушах стоят как половина самолета. Несмотря на сияние бриллиантов, счастливой моя будущая свекровь не выглядит и по большей части молчит, а если и говорит что-то, помимо дежурных приветствий, то перед этим с опаской косится на мужа.
Я вдруг с ужасом думаю о реакции Освальда на то, что собирается провернуть Гор. Что бы вожак сказал или сделал, узнай о желании сына поделиться невестой с чужим самцом? Надеюсь, Гор понимает, что откровенничать о таком нельзя, и наш постельный эксперимент останется тайной за семью печатями.
— Элен, Гор, так рада вам, — Анна целует меня в щеку, как того требуют приличия, и переключается на других гостей: радушная хозяйка всем должна уделить внимание.
Мы проходим в глубину дома и тут же оказываемся под прицелом любопытных взглядов. Свободные волчицы давятся слюнями при виде моего шикарного богатого спутника, а на меня смотрят с завистью, оценивающе, будто прикидывают свои шансы — смогут отбить этого красавчика или нет. Какое счастье, что я надела одно из самых дорогих платьев, что встала на каблуки и уделила макияжу достаточно времени. Здесь и сейчас эти атрибуты не раздражают — придают уверенности. На светских приемах, подобных этому, я как на войне. Шпильки, чулки, кружевные стринги — мое оружие.
