Я машинально кивнула. Да, действительно, дела о государственной измене были единственными, по которым дети могли безнаказанно доносить на родителей. Во всех остальных случаях сына-доносчика ждал палач, независимо от степени правдивости доноса. Закон незыблемым обелиском стоял на страже семейной добродетели, мыслившейся как основа и залог всего общественного и государственного порядка. Вплоть до того, что при конфликте семейных и государственных интересов, пока дело не доходило до крайности, вынуждал выбирать семейные. Однако император, отец всей империи, стоит выше даже родного отца.
– Но главное моё опасение, заставившее меня медлить, – продолжил тем временем гун Вэнь, – это боязнь невольно подтолкнуть злодеев. И потому слуга нижайше умоляет ваше величество сохранить нашу беседу в тайне.
– Господин Великий защитник, я, конечно, женщина не самого великого ума, но всё же во дворце не первый год, – не удержалась от сарказма я.
– Слуга забылся. Умоляю о прощении вашего величества.
– Что конкретно планируют заговорщики? – опять вернул беседу в практическое русло Кей.
– Накануне дня Зимнего солнцестояния будет большая аудиенция в честь полнолуния. На ней сановники потребуют у вашего величества сложить с себя обязанности регента и либо последовать за его величеством Уэн-ди, либо отречься от мирской жизни.
– Последовать за его величеством? Это что же, наложить на себя руки?
– Именно так. Доказать, так сказать, вашу любовь и преданность. В тот же миг Доблестная гвардия, что будет нести караул во дворце Согласия Неба и Земли, возьмёт ваше величество под стражу и препроводит в Западный дворец. Остальные гвардейцы, насколько мне известно, на этот раз в заговоре не участвуют. Его величеству Ючжитару в тот же день поднесут заранее заготовленный указ о вашем низложении и назначении нового регента.
– Вас.
– Да, меня, – не стал отрицать Руэ Чжиорг. Дальше напрашивался вопрос, почему он добровольно отказывается от столь блестящей перспективы, но задавать его не имело смысла. Кей тоже молчал.
– Ваше величество, – не дождавшись нашей реакции, снова заговорил гун, – я сознаю и свою меру ответственности. Пусть я не знал о заговоре, но именно меня заговорщики выбрали своим предводителем. Моё пребывание на посту Великого защитника впредь будет неуместно. Прошу ваше величество принять мою отставку и назначить этому слуге наказание.
Он отвесил подчёркнуто почтительный поклон.
– Я подумаю над вашими словами, – пообещала я.
