– А разве взрослым тоже нужно? – тем временем удивился Шэйрен.
– Люди совершенствуются всю жизнь. Твой отец до самой смерти практиковался в каллиграфии и иногда в игре на цине, когда время позволяло.
А вот Тайрен кистью пренебрегал, предпочитая меч. А с музыкальным инструментом я его и вовсе никогда не видела, хотя музыку он ценил.
– Мой отец… Император Дай-цзан?
Я кивнула, и Шэйрен затаил дыхание, глядя на меня большими для здешнего ребёнка глазами. И я вдруг подумала, что практически никогда не говорю с ним об его отце. Разве что упоминаю мимоходом, как сейчас. Это Ючжитар растёт на историях, каким замечательным был Тайрен, но ведь и моему старшему сыну интересно узнать, что за человеком был Иочжун. Он тоже хочет гордится своим отцом.
– Твой отец был…
Я запнулась, понимая, что не представляю, что сказать. Как похвалить своего первого мужа перед его сыном. Что я могла вспомнить? Уж точно не поведать про храбрость и воинские подвиги. Сказать, что он был прекрасным правителем? Ну, он ни шатко ни валко провёл страну от своего предшественника к своему преемнику. Вспомнить, как он был щедр ко мне, какими подарками заваливал, как говорил о любви? Этим можно было бы порадовать девочку, но едва ли будет интересно мальчишке.
– Твой отец ненавидел зло и умел отличить правду ото лжи. Ты знаешь, как мы поженились?
Шэйрен мотнул головой, прижимаясь к моему боку, как бывало, когда я рассказывала сказки по вечерам.
– Однажды принца-наследника оклеветали… Нет, не так, – поправилась я, сообразив, что не стоит начинать рассказ о проницательности кого-либо с известия о том, что он поверил клевете. – Принц-наследник действительно совершил ошибку, и кое-кто из придворных попытался раздуть это дело, подлить масла и добавить уксусу. А поскольку в юности будущий император Уэн-ди был легкомысленным, то мера терпения его отца переполнилась, и он выслал наследника на границу, чтобы тот подумал о своём поведении. Но императрица очень скучала по своему сыну и хотела его вернуть. Для этого она придумала обвинить меня в колдовстве: дескать, это я морочила голову принцу и заставляла его совершать поступки, вызвавшие гнев Дай-цзана.
– А почему вас?
– Я из дальних стран, никто не бывал у меня на родине. Люди всегда боятся незнакомого, и им всегда кажется, что там, за горизонтом, всё не так, как у нас. Меня порой до сих пор называют ведьмой, а поначалу, случалось, вообще подозревали, что я то ли дух из владений Царицы-Матери, то ли ещё кто-то. Так вот… Меня арестовали и собрались пытками выбить признание в колдовстве. К счастью, нашлись честные сановники, которые дали знать императору о том, что происходит. И Иочж… император Дай-цзан решил лично разобраться с этим делом, хотя тогда я была всего лишь одной из наложниц Восточного дворца…
