- Я вообще ничего не боюсь, птичка, - медленно проговорил мужчина. - Миллионом больше, миллионом меньше. У меня ночной клуб, компания-перевозчик, семейный оружейный бизнес и еще пара инвестиций по мелочи...
- Отличная презентация, Влас Тимурович. Вы прямо образец для подражания, - перебила его. - Но увы, так успешны далеко не все смертные. И им нужно работать от заката до рассвета. Потому, извините...
- Но ведь это не обязательно, - Громов склонился ниже, так, что между нашими лицами осталось лишь несколько сантиметров, и меня окутал его запах. - У тебя будет своя хата, нормальная тачка, деньгами не обижу. Все, что нужно-это твое «да».
- Нет.
Выйдя из-за стола, я направилась к двери. Меня потряхивало от обиды, слезы жгли глаза.
- Да ла-адно, птичка. Расскажи давай, что тебе не нужны деньги, - сардонически ухмыльнувшись, Громов схватился за мое предплечье и развернул к себе.
Взяв двумя пальцами широкую ладонь, я сняла ее с себя так, словно она какое-то мерзкое насекомое.
- Нужны. Они, Влас Тимурович, всем нужны. Но вот не все готовы за них продаваться. Понимаю, учитывая ваше окружение, слышать это странно...
- Я улучшаю твою жизнь, а ты греешь мне койку. Договор. Удобно и честно. Без всех этих надуманных драм, - скривился он.
Я медленно растянула подрагивающие губы в улыбке, надеясь, что та вышла презрительной, а не нервной и обиженной. Мужчина неотрывно следил за ними взглядом. Таким, что казалось, будто он прикасается…
- А я ни с кем не сплю без «всех этих надуманных драм». Вообще. Никогда. Понимаете? Потому не тратьте напрасно свое драгоценное время, Влас Тимурович.
Открыла дверь и указала ему на нее.
- Уходите! И забудьте ко мне дорогу. Вы мне противны!
А он одним шагом преодолев разделяющее нас расстояние, с грохотом захлопнул дверь и вжал меня в стену рядом с ней своим твердым и горячим телом так, что воздух вырвался из легких с тихим вскриком. Стиснув длинными пальцами шею и подбородок, буквально набросился на губы.
Раздвинул их языком и с напором толкнулся внутрь. Я уперлась ладонями в широкие плечи, но он словно этого и не почувствовал. Жадно, алчно пожирая мой рот, касался каждого сантиметра внутри. Горячая ладонь на горле обжигала нежную кожу. Мне не хватало воздуха, но это не из-за давления мужских пальцев. Он не душил, просто крепко держал, чтоб не двигалась...
Неистовый голод, которым было пропитано каждое движение языка у меня во рту, каждое прикосновение к моему телу растопыренных пальцев пугали и в то же время распаляли. Против воли распаляли меня.
