Я рискнула своей помолвкой с Соколом, пошла на свидание с Франко Гвидичи, а они… Напились! Самогоном!
— Вдребезги, говорите? Рухнуло, говорите? — задыхаясь от негодования, переспросила я. Совершенно забыла, что в убежище помимо провинившихся воспитанников есть кто-то ещё. — Вот теперь всё точно рухнет — обещаю! К сожалению, я уже сделала всё возможное, чтобы вас не забрали в бессалийскую армию. Но вы не переживайте, заняться столярным делом в ближайшее время вы всё равно не сможете. Я немедленно подпишу приказ о продлении вашего обучения ещё на год!
— Лина Аме-е-елия, — плаксиво протянул Дайс. — Жи-и-изнь и так дерьмо. Н-не-надо.
Сокол медленно выдохнул, сложив руки на груди. Подозреваю, лучший убийца клана многое мог рассказать о том, как выглядит по-настоящему плохая жизнь, но в воспитательной выволочке больше не участвовал. Даже отступил на шаг, чтобы у меня было больше места для выражения ярости.
— О, дерьмом она станет, когда лин Ксанир узнает, что получает полный карт-бланш на наказания для вас. Познакомитесь с методами Клана Смерти по обеспечению дисциплины, — пообещала я. — До самого выпуска поступаете в его распоряжение. Видимо, мою мягкость вы приняли за слабость. Зря. Вы меня разочаровали.
Пьяный Дайс громко икнул в ответ.
Я едва держалась, чтобы не сорваться. Хотелось прямо сейчас, не дожидаясь бывшего главы клана, пойти на полигон и выбить из мальчишек всю дурь деревянным мечом. Мы с линой Хельдой столько сил в них вложили, столько времени потратили, а им уже ничего, кроме бутылки, не интересно. Сдались, не начав бороться.
“Слов нет, — соглашался внутренний голос. — Просто нет слов”.
— Нест, отведите их, пожалуйста, в лазарет, — попросила я уже на три тона тише. — Пусть проспятся. И никакого антипохмельного зелья.
— Понял, — кивнул охранник. — Командир, я разберусь с ними, потом обратно на пост.
Сокол жестом одобрил план.
Больше никто с порталами не шиковал. Нест сначала сгрёб в охапку и вынес из убежища Кондра, а за ним Дайса. Я осталась наедине с женихом.
— Мне жаль, — тихо сказал он, пальцами расчёсывая отросшие волосы на затылке. — Не так я хотел показать тебе, что спасать никого не нужно.
— Нужно, — возразила я. — Именно от этого я и спасаю наших воспитанников. Они не святые, да. Всего лишь дети. Им страшно и больно, Ричи. И мне больно вместе с ними.
Он наконец поднял на меня взгляд. Нотки перезрелой сливы и гранта я теперь угадывала даже через плотную завесу перегара. Продолжала внутренне радоваться, что к жениху возвращаются эмоции, но пугалась их силы.
