Убили Ника. Полностью, целиком, окончательно и бесповоротно. Данный факт настолько поражал своей неправдоподобностью, что Васька никак не мог в него поверить. Эта скотина был такой живучей сволочью, а тут, нате, лежит в морге, словно обычный человек.
– Большой, там этот... – Мишка, заглянувший в дверь кабинета мялся, не зная, как сообщить о посетителе боссу, и уйти на своих двоих.
Васька поднял голову, лежащую на гобеленовой подушке диванчика, который стоял в комнате исключительно для посетителей, и устало поинтересовался.
– Ну, кто? Говори уже.
Хромому не пришлось довести свою речь до конца, потому что, отодвинув его с дороги, словно лёгкую пушинку, в кабинете обозначился Здоровяк Том. Васька даже сел от такой наглости, хотя последние несколько часов лежал, накрыв лоб мокрым полотенцем, потому как голова раскалывалась от свалившихся проблем на части.
– Совсем нюх потерял? Натворил делов, а теперь ещё и являешься, как ни в чем не бывало.
Здоровяк прошёл в кабинет и устроился на широком подоконнике. Таким образом вся комната была у него на виду, полностью исключая вариант подобраться кому-либо сзади.
– Ты зачем, скотина, воткнул нож в Ника?
– Я не втыкал. – Спокойно ответил Том.
– Как не втыкал?! – Селиванов вскочил на ноги. – Всё слышали, как ты ему с ринга про убийство крикнул.
– Так это я имел ввиду бой. Порасспрашивал кое-кого и выяснил, что в случае неверного исхода твой Ник рискует головой. Поэтому так и сказал. Я убил его, но не своими руками. Урода кончили бы те, кто попал на бабки. А нож, это не я. Так что не лепи мне чужие заслуги.
Большой с подозрением уставился на бойца, которого все считали почти что идиотом. А ты погляди ж, оказывается, шестерёнки худо бедно в мозгу крутятся.
– Кто тогда? Это же блин не просто случайный прохожий чихнул! Нож, сука. Понимаешь? Здоровенный такой тесак ровнехонько в сердце.
– А я по чем знаю, – Том равнодушно пожал плечами. – Мало что ли желающих? Кто-то воспользовался ситуацией. Я к тебе чего пришёл. Меня и сестру оставьте в покое. Я уже перевез её в другую больницу в другой город. Так что, прощай. Если что не так, не обессудь.
Васька разглядывал стоящего перед ним гиганта. Вот так вот, Никита Сергеевич, оплашал ты на этот раз. Нельзя загонять человека в угол. Кто-то сломается, а кто-то, как этот, казалось бы, глуповатый бугай, будет рвать зубами, добиваясь свободы.
– Жить то на что будешь, придурок? Ты ж ничего, кроме махалова кулаками, не умеешь.
