Лея давится едой и тянется за салфеткой. Пытаясь откашляться, она смотрит на меня округлившимися глазами, и я понимаю, что попал в точку.
Официант как раз приносит мой кофе, и я откидываюсь на стул.
— Ну, давай вместе его подождем.
Вот и не придется вытягивать из Оксаны сплетни, увижу мудака своими же глазами.
— Уходите, Платон Сергеевич… — трясет она головой.
— Не выкай. И больше не обращайся ко мне по имени отчеству.
Лея еще какое-то время смотрит на меня, потом снова тянется к вилке. Испуг прошел, аппетит остался в норме.
Усилием воли перевожу взгляд на часы, когда понимаю, что слишком увлеченно пялюсь на то, как она облизывает губы.
Может, отменить встречу с Оксаной? Она разозлится, конечно, но если я сейчас своими глазами увижу этого петуха в перьях, то помощь Оксаны мне не понадобится.
Лея наконец-то отодвигает от себя тарелку.
— Вам не надо вернуться на работу, Платон? — делает акцент на моем имени.
— Умница, быстро схватываешь. Только пора определиться, как себя вести. То раздетая в кровать прыгаешь, то выкаешь, как дедушке.
— Так вы и есть дедушка. У вас внук есть.
— Ты и раньше была такая дерзкая? Хватит выкать, черт возьми!
— Пытаюсь сгладить полученную вами травму, — невозмутимо отвечает Лея. — Ради вас делаю вид, что ничего между нами не было.
Поздно делать вид, что ничего не было. Иначе я бы не раздевал тебя глазами и не раскладывал в своем воображении прямо на этом столе.
Как тебя мама-то такой раздетой из дома выпустила? А юбка эта? Разве ж это вообще юбка?
Силой отрываю взгляд от ее затянутых в колготки бедер и снова смотрю на пакет.
— И каков вердикт врачей?
— Лазер поможет. Сделают через три недели, раньше все занято.
— И ты делаешь лазерную коррекция зрения ради чего?
Вскидывает бровь.
— Чтобы лучше видеть?
— Я серьезно.
Опускает глаза на стол и выводит пальцем какой-то узор.
— Раз уж я решила вернуться в армию, то мне нужно будет выбрать специализацию. Я решила выбрать снайпера.
Рад, что я не ем в этот момент.
Но даже кофе, глоток которого я сделал, встает поперек горла.
— Какой из тебя снайпер, Лея? Ты же…
— Шлюха? — цинично уточняет она.
Стискиваю переносицу.
— Послушай, это было грубо. Я не думаю, что ты… Короче, я хочу извиниться за то, что был слишком резок. И да, каждый взрослый человек вправе поступать так, как ему вздумается. Особенно в постели. Хотя врать не хорошо, тебя мама этому не учила?
Молчит.
— А неразборчивые сексуальные связи вообще до добра не доведут!
