При виде моих пустых рук улыбка на блестящих розовых губах Виолетты меркнет.
— Ваша дочь утвердила дизайн? — вкрадчиво интересуется она. — Вы показывали ей макет? Что она сказала?
Раздраженно дергаю плечом.
— Вы же знаете, как сложно бывает с подростками… Сегодня они хотят одно, завтра — другое.
А уж до чего сложно с дочерью-подростком, у которой есть собственный ребенок и собственная семья! Юля вдруг стала считать себя взрослой женщиной, которая вправе решать, как ей жить дальше! С ней стало так сложно, что я просто не представляю, как теперь к ней подступиться.
А еще врачи объявили, что ей нельзя нервничать, чтобы молоко не пропало. А нервничать она обязательно будет, когда узнает, что скоро мы переедем из городской квартиры в загородный дом.
У моей дочери было все самое лучшее, когда она росла, и то же самое я сделаю для своего внука. Мой внук должен расти и дышать чистым воздухом, играть на природе, а не в загазованном сквере с чахлыми соснами, куда его водит Костя. Я был в ужасе от грязных поломанных горок, с которых дети падают прямо на голый асфальт!
Юля меня обязательно поймет.
Может, не сразу.
Но когда-нибудь потом обязательно поймет, я уверен. Этот переезд лучшее, что я могу сделать для нашей семьи.
— Виолетта, еще мне нужны горка и качели во дворе. Никакого пластика и ярких кислотных цветов. Все самое лучшее и натуральное.
Виолетта смотрит на меня недоумевающими взглядом.
— Для вашей дочери?
— Разумеется, нет! Ей уже девятнадцать. Но я строю этот дом не на один день, а с прицелом на будущее.
— Конечно! — подхватывает Виолетта. — Какие ваши годы! Еще детишек заведете.
Стискиваю челюсть так, что начинает ломить в висках. Других детей, кроме Юли, у меня не будет. А вот внук, возможно, будет не один.
— Пришлю вам варианты детских комплексов на утверждение на почту, — продолжает она, делая пометку у себя в блокноте. — Платон Сергеевич, не затягивайте с подписью. Это чистая формальность и бюрократия, но… Мне нужен утвержденный эскиз, чтобы мастера приступили к сборке мебели.
— Будет у вас подпись.
Беру у Виолетты еще один эскиз, скрепленный знакомым розовым зажимом. Дизайн все тот же — комната в светло-розовых тонах с таким же розовым балдахином над кроватью и звездным небом на потолке. По-моему, идеальная девичья комната. Что тут может не понравится?
— Особенно дочери понравился балдахин, — зачем-то говорю я и быстро возвращаюсь в машину.
Бросаю последний взгляд на два возведенных этажа. Денег я не жалею, стройка идет бодро. Еще несколько месяцев и можно въезжать. Глядишь, и Новый год можно встретить на новом месте.
