Я вернулась обратно на кухню, и мой взгляд остановился на светлой двери. Нетвёрдым шагом подойдя к ней, я провернула щеколду и потянула ручку на себя, впуская в душное помещение прохладный ночной воздух. Стало капельку легче и я перешагнула небольшой порожек.
Чувствую, что когда действие «волшебного» ромашкового чая меня отпустит, у меня будет настоящий взрыв эмоций. Хотя я до сих пор отчаянно надеюсь, что произошедшее с Рейном мне просто привиделось. Вот только надоедливый голос внутри говорит, что всё это происходит взаправду. Ещё и подсказывает, что это может быть тот самый секрет погубивший Ксюшу. А ведь это значит, что и я теперь в самой настоящей опасности.
Медленно пройдя вдоль заднего двора, я остановилась на углу дома. В голове стал нарастать гул, заглушающий все звуки, ещё и картинка перед глазами так сильно расплывалась, что я поняла, что волки переместились слишком близко ко мне, когда стало уже поздно что-то предпринимать. Да и затуманенный разум не желал посылать мне импульсы о надвигающейся опасности, так что я глупо стояла у дома, пытаясь сосредоточиться на происходящем.
Сначала я увидела два размытых клубка, бросающихся друг на друга, в них изредка вспыхивало что-то жёлтое, а потом я услышала приглушенное звоном в голове рычание и чей-то крик. Голос был знакомый и, как мне кажется, меня просили отойти назад. Обернувшись, я увидела размытый силуэт со светлыми волосами, стремительно приближающийся ко мне. Алёна. Я уже даже шагнула к ней, как в меня что-то с силой врезалось, сбив с ног.
Последнее, что я помню, прежде чем сознание окончательно заволокло чёрной пеленой, так это как меня коснулось что-то теплое и пушистое, ногу пронзила резкая, секундная боль, а молодой месяц перед моими глазами превратился в жёлтый волчий глаз.
Божечки, как же сильно болит моя бедная голова. Такого со мной не было, даже когда я шампанского перепила. Сейчас же боль настолько сильная, резкая, что я не могу сфокусироваться ни на чем другом. Но голова это не всё, что сейчас меня мучает. Во рту пересохло так сильно, что каждый вдох неприятно режет горло и тело то и дело содрогается от беззвучного кашля. Вдобавок к этому я чувствую, что у меня жар. И это не характерная температура, когда ты заболел, а такое ощущение, будто в меня запихали раскалённые угли, которые медленно зажаривают меня изнутри.
Каждый вдох дается мне с трудом и от такого накала неприятных ощущений, хочется провалиться обратно во тьму, лишь бы больше не мучиться. Но время идет, а спасительный сон не наступает, да и боль никуда не стремится уходить, продолжая меня терзать. Мне уже начало казаться, что это никогда не закончится, когда я почувствовала чьё-то присутствие и моего горячего лба коснулось что-то прохладное. Боль в висках тут же ослабла, а спасительная прохлада переместилась на шею, потом на грудь и руки, заставляя меня снова почувствовать себя живой, а не заточенной в котле ада.
